за просмотренными страницами, а также времени, датах и продолжительности таких просмотров. Подобной проверке подверглась также личная корреспонденция заявительницы, о чем она не подозревала.
По смыслу ст. 8 Конвенции по правам человека государство несет на себе негативное обязательство воздерживаться от вмешательства в частную жизнь человека.
Государство-ответчик по этому делу придерживалось позиции, согласно которой получение таким образом информации, как и сама эта информация, не представляло собой вмешательство в частную жизнь и корреспонденцию заявительницы. Правительство указывало, что мониторинг сводился к анализу автоматически генерируемой информации, чтобы определить, использовались ли средства колледжа в личных целях; в отличие от упомянутого дела «P.G. and J.H. против Соединенного Королевства» фактического перехвата информации и дальнейшей ее переработки не происходило. Причем, по мнению государства-ответчика, в том случае, если подобные действия ЕСПЧ все же признает вторжением в частную жизнь, то такое вмешательство является оправданным по смыслу и. 2 ст. 8 Конвенции по правам человека.
ЕСПЧ пришел к выводу, что телефонные звонки, электронные сообщения и использование Интернета с рабочего места, по сути, включаются в категории «частная жизнь» и «корреспонденция». Заявительница не была предупреждена работодателем о том, что ее деятельность будет каким-либо образом отслеживаться. Она имела законные основания полагать, что использование рабочего оборудования в личных целях останется незамеченным. Таким образом, сбор и хранение информации, полученной исходя из такого вида наблюдения, были расценены Судом как вмешательство в частную жизнь и соответственно нарушающими ст. 8 Конвенции по правам человека.
К противоположному выводу ЕСПЧ пришел в ходе рассмотрения дела «Барбулеску против Румынии»[53]. Заявитель по настоящему делу был уволен работодателем после того, как было обнаружено, что он вел личную переписку в одном из мессенджеров с рабочего оборудования в течение рабочих часов. Работники этой компании уведомлялись о полном запрете использовать рабочее оборудование в личных целях – соответствующее положение содержалось в локальных актах компании.
ЕСПЧ подчеркнул, что помимо негативного обязательства воздерживаться от вмешательства в частную жизнь граждан, установленного ст. 8 Конвенции по правам человека, на государства – участников Конвенции возложены и позитивные обязательства, состоящие в принятии определенных мер по защите права на неприкосновенность частной жизни. Граница между позитивными и негативными обязательствами государства не поддается точному определению. В обоих случаях следует учитывать баланс между конкурирующими интересами, который может включать личные и общественные интересы, которые расцениваются с точки зрения свободы усмотрения государства. Однако государства – участники Конвенции обязаны
