Как я понимаю, что крутится? Не видно же ничего. Или это я кружусь, лечу куда-то? Господи, куда ж я лечу-то? Где все? Где всё? Вера, Вера, кто там кричит, зовет какую-то Веру? Кто такая эта Вера, и чего она им сдалась? Я-то лечу, и мне нет дела до какой-то там Веры…
Она очнулась оттого, что кто-то бил по щекам. Больно бил, хлестко. Её никогда не били. Отец в детстве иногда грозил ремнем, вешал на гвоздик у двери, но в руки никогда не брал. Вера не знала, что такое, когда бьют. Влад был интеллигентным, не то что не бил, голос никогда не повышал. А тут раз, два, аж голова дергается из стороны в сторону. Сопротивляться бы нужно, но сил нет. Тело как будто не слушается.
– Вера, Вера, да очнись же наконец! – Хлопнула дверь холодильника, и женщина ощутила обжигающий лед на лбу. Ни говорить, ни шевелиться мочи не было, надо просто открыть глаза. Открыть глаза, точно, как она сразу не додумалась. Женщина приложила неимоверные усилия. Напрягла все лицевые мышцы, но свет так и не увидела.
– Ну слава Богу, морщится, значит, все в порядке. На, Миш, убери лед обратно в морозилку. – Сильные руки подхватили ее за плечи и поволокли куда-то. Вера дернулась, сознание враз вернулось.
– Ну все, хватит! Куда меня тащите? – Она разлепила веки и увидала Витькино испуганное лицо. Вдруг все вспомнила. Вспомнила, как он ушел, хлопнув дверью. Кровь ударила в лицо. – Ты вообще что здесь делаешь?
– Мам, это я дяде Вите позвонил. – Мишка глядел на мать исподлобья. Нахмурился, нахохлился, но в голосе сквозил испуг.
– Зачем ты его позвал? Я тебя просила?
– Мама, я за тебя испугался. Ты лежала и не двигалась. Я кричал, тряс тебя, а ты не двигалась. – Мальчишеские губы задрожали. Вера только сейчас поняла, что он кривился только ради того, чтоб сдержать слезы.
Витька усадил женщину на стул, аккуратно прислонил спиной к холодильнику. Развернулся было, чтобы уйти. Потом резко взял стул, раздвинув колени, уселся прямо напротив Веры и коротко кивнул мальчику.
– Миш, все в порядке. Оставь нас на минуточку, надо поговорить с твоей мамой по-взрослому.
– Да не вопрос. – Мишка больше не плакал, голос его звучал твердо. – Мама тоже мне так говорит, надо поговорить по-взрослому. А сама еще, видно, не до конца выросла…
– Поговори у меня! – Вера погрозила сыну пальцем. Но Мишка уже скрылся в своей комнате.
– Вер, давай поговорим начистоту. – Виктор смотрел прямо в глаза. – Во-первых, ты чего с собой делаешь? Хочешь сына одного оставить? Или думаешь, он маленький, не видит ничего, как ты пьешь, потом валяешься тут без сознания?
– Ой, да кто бы лекции мне читал. Витенька, не ты ли этот проект начал, под названием «выпей и станет легче»?
– Ну, я может и начал. Но разогналась ты до такой степени, что здоровье можешь свое погубить. Я, между прочим, в одиночестве никогда не пью!
– А я пью? – Женщина пыталась отразить нападение.
– Да,
