вообще, то после окончания американской гражданской войны (1865 год) и битвы при Седане мы стали свидетелями зрелища, когда все крупные конфликты, ставшие причиной неумолимого хода истории, были отсрочены или отодвинуты. Тем временем армии так изменились, благодаря техническим изобретениям, использованию железной дороги, телеграфии, благодаря вооружению и возможности перемещения на большие расстояния, что никто больше не видел ход «Войны будущего», каждый расчет был сомнительным, а ответственность при этом была настолько огромной, что возник такой дипломатический стиль, который вполне можно описать как стиль боязни принятия окончательных решений.
Но вместе с тем, когда эти массовые армии были испытаны на максимальный уровень своей эффективности во время Мировой войны и частично истощены, произошли глубокие изменения в форме политических событий, и сегодня мы стоим перед фактом, что ситуация прошлого столетия никоим образом не сравнима с будущим. Мы должны привыкнуть к мысли, что такое явление, как «регулярная армия», устаревает. Неважно, имеют ли все государства Европы регулярные армии только на бумаге или нет, отменена ли общая воинская повинность или нет. Факт в том, что сегодня уже повсюду за оболочкой регулярной армии старого типа внутри или за пределами формирований появляется нечто новое. Это объединения мужчин, которые только за увлечение одним делом готовы отдать жизнь, общества по убеждению, образованные не из-за воинского долга, а благодаря общей идее. Это также было возможным и в 19 веке, и мы пережили это в 1870 году и, прежде всего, в 1914 году, однако такие формирования не принадлежали к понятию армии того времени. Теперь мы приближаемся к тому времени, когда по всей Европе все население, годное к воинской службе, не будет больше призываться для всеобщей мобилизации, даже во Франции, но будет обращение к людям, готовым добровольно вступить в нее. Повсеместно внутри и за пределами регулярных войск образуются комитеты, объединения, союзы, как, например, «Французское действие» и «Фашисты», рассматривающие задачи войска, как свои собственные, и поэтому на территории Европы снова появятся небольшие армии, однако теперь решающим для них будет собственное убеждение или почитание одного вождя. Сущность регулярных армий заключалась в том, что политические взгляды при несении службы не играли никакой роли; а к сущности этих будущих боевых единиц относится то, что политическое мнение выходит за пределы объединения и оказывает влияние на политику целой страны. Один взгляд на Италию, Францию, Россию и другие страны подтверждает, насколько широко продвинулось развитие этих объединений. Однако ввиду этого, в будущем мы должны будем считаться с совершенно другой формой отношений между государствами, с совершенно новым и значительно более простым условием устранения дипломатии и принятия решений о военной кампании. Это необходимо знать для размышлений о будущем Германии.
