короля Польши Сигизмунда Третьего, не выступившего на стороне своего отца, короля Швеции, против Русского государства.
В самом начале русско-шведской войны в 1589 году, к радости супругов Бориса и Марии, родился их долгожданный наследник Федор Борисович Годунов. В середине русско-шведской войны, в 1592 году, у царя Федора Ивановича и царицы Ирины Федоровны, к всеобщему ликованию народа и боярской Думы, родилась царевна, получившая удивительное имя Феодосия, или «Богом данная». После рождения долгожданного ребенка в честь «разрешения неплодства царицы» (после 17 лет брака) царь Федор раздал щедрые подарки не только по русским монастырям и церквям, но и в обители православных Палестины, Константинополя, Афона. То были счастливые времена для царя и его шурина-конюшего. Но, к сожалению, царевна, «Данная Богом», с покровительством святого Чудотворца Николая (поскольку родилась через 20 дней после празднования перенесения святых мощей святителя из Мир Ликийских в Бари) скончалась в феврале 1594 года. Ко времени кончины царевны не было в столице враждебных сил, способных бросить царице обвинение в бесплодии и требование развода царской четы.
Царский шурин к началу 1595 года, казалось бы, одержал безоговорочную и бесповоротную победу на всех фронтах – внутригосударственном, внешнеполитическом и личном. Именем царя и при поддержке патриарха и боярской Думы он получил в этот год титул «правителя», что не имело ранее прецедента в русской истории. Англичанин Джильс Флетчер писал по этому поводу, что Борис Федорович может считаться «по власти и могуществу царем Русским». Джером Горсей обращался к Годунову с особым иноземным пиететом: «Ты сам великий государь, Борис Федорович, как скажешь слово, так оно и будет!» Причем Горсей заключал с заметным пиететом: «Эти мои слова не были ему неприятны, как я заметил. Он уже домогался венца». Русские послы в иноземных государствах получили наказ растолковывать там всем, что Борис Федорович есть «начальный человек на земле, а вся земля от государя ему приказана, и строение его в земле таково, какого николи не бывало».
Глава 8
Сложная ситуация в стране и ее столице, предшествующая угличским событиям середины мая 1591 года – война со шведами и угроза нападения войска крымского хана, в Москве уже знали о выступивших крымчаках! – носила критический характер для правительства и правителя. Над страной нависла угроза вторжения шведов, татар и даже поляков Сигизмунда. Власти, по указанию Годунова, готовились к расширению театра военных действий, к борьбе не только с внешними врагами, но и такими же опасными внутренними мятежниками и бунтовщиками. Достаточно было случайной искры или специального поджога, хоть в столице, хоть других землях, чтобы народ, знавший о начавшейся войне на севере со шведами (на стороне которых могла выступить Речь Посполитая) и подходе к Москве войска хана Кызы-Гирея, забунтовал и восстал в разных землях Русского государства. В начале – середине
