с Паваротти или же выкрикивал указания своему молодому помощнику, при этом выразительно жестикулируя. Этот грузный мужчина с седыми волосами и изможденным лицом был неотъемлемой частью повседневной жизни Сан-Никколо. Вот и теперь, в семь часов вечера, он, тяжело дыша, поднимался по ступенькам к моей квартире в сопровождении своего симпатичного помощника.
Когда они позвонили в дверь, я как раз болтала по «Скайпу» с Киккой – бесплатный Wi-Fi каким-то чудом не пропадал. Кикка была моей ближайшей подругой уже больше пятнадцати лет, с того самого момента, как мы познакомились в Лондоне. С ней я делилась всем самым важным в своей жизни за последние два десятилетия. Вечеринки, счастье и слезы, проблемы с гардеробом – через все это она прошла вместе со мной.
Кикка была родом из Рима – красивая, черноволосая и черноглазая, стройная и спортивная с естественными кубиками на прессе, неизменно производившими на меня впечатление. У нее был безупречный вкус во всем: одевалась она ярко, элегантно и с изюминкой, даже еду сервировала красиво, а дом ее являл собой эклектический храм, где хранились сувениры из многочисленных поездок. Кикка была само воплощение концепции bella figura, задолго до того как я о ней узнала.
Недавно она открыла для себя еще одно увлечение: танго. И хотя Кикке было уже под сорок и никогда прежде ей не приходилось заниматься танцами, всего через несколько месяцев занятий она с присущей ей легкостью начала профессионально выступать на лондонской сцене. Вскоре эта страсть привела ее в Аргентину, а по возвращении она заявила, что намерена переехать в Буэнос-Айрес, как только продаст свою лондонскую квартиру.
Когда Кикка сообщила об этом решении, я проплакала целый месяц, не представляя, как буду жить без нее.
А вскоре и сама снялась с якоря и отправилась не куда-нибудь, а на родину Кикки. Может быть, я еще и потому так торопилась уехать во Флоренцию, что не хотела провожать Кикку. В конце концов, я уехала из Лондона раньше ее – когда я оказалась во Флоренции, Кикка все еще готовилась к переезду.
Теперь, когда Гвидо постучал в дверь, я оставила видео включенным, чтобы Кикка помогла мне общаться с ним. Я пригласила его войти, проводила на кухню и указала на компьютер с лицом Кикки во весь экран. Когда она заговорила с ним по-итальянски, брови его удивленно взлетели вверх и он хмыкнул.
– Ma dai![22] – воскликнул Гвидо. – Guarda Gabriele, – позвал он Габриеле, своего помощника. – Vieni a guardare…[23]
У Габриеле были длинные темные курчавые волосы, а в левом ухе сережка; под слоями теплой одежды вырисовывались мускулы. Он тоже уставился на Кикку, и они принялись болтать по-итальянски. Наконец Гвидо повелительно поднял руку, и Габриеле умолк, пока Кикка объясняла, в чем проблема. Они отправились в ванную осматривать водонагреватель. Через несколько минут Гвидо вернулся. В руках он держал разводной ключ и, глядя на меня, объяснил что-то Кикке. Габриеле тем временем прошел через
Да ладно! (
Иди-ка посмотри! (
