которыми её пичкали и от которых их силуэты расплывались, превращаясь в страшных уродцев, а голоса извергов меняли свою интонацию. Марианне казалось, что голоса их так же прыгают, меняя свой тембр, как и их силуэты перед её глазами.
– Что, она опять того… так и будем смотреть на неё? – произнёс один из мужчин.
– Ты как хочешь, а я не некрофил с мертвечиной сношаться. Ты что, не видишь, это уже мясо, – ответил ему второй.
– Мясо говоришь? Так я сейчас на котлеты её пущу, – засмеялся третий, вошедший к ним в комнату.
Шатаясь, двое вышли из комнаты, где на столе вместе с выпивкой и закуской лежали таблетки, ампулы со шприцами, на небольшом зеркальце белела кривая дорожка порошка.
– Что любимая, проснулась? Спящая моя красавица, – противно переходя с баса на фальцет, как слышалось жертве, сказал оставшийся мучитель.
У Марианны всё поплыло перед глазами, но прежде чем опять потерять контроль над своим телом, она успела заметить на теле мужчины татуировку: кинжал, вонзённый в череп.
– Подлец, – еле прошептала она.
– Какой же я подлец? Ты же меня хотела? Не отказывайся, я видел. Хотела! Так вот он я. Все твои желания воплощу, любимая.
Он противно засмеялся и навалился на неё своим потным телом. Марианна кричала, насколько хватало сил, извивалась, пытаясь вырваться из адского плена, но оковы только больнее врезались в её ноги и руки. А её сопротивление только разжигало пыл насильника.
– Молчи, не ори, кто тебя просил появляться здесь? Ты же за этим приехала?
Она ещё несколько раз теряла сознание. На неё брызгали холодной водой, чтобы она очнулась, опять что-то кололи в вену, а потом ещё засовывали в рот таблетки и насильно поили водой, чтобы она запила их.
– Всё, хватит её колоть, помрёт раньше времени, – послышался голос из соседней комнаты, – до следующего лета далеко. Испортишь нам праздник, как прошлым летом, заколол шалаву до смерти и удовольствия никакого. А нам ещё сутки кайфовать можно. Не торопи события. Да и сам ты скоро полным наркошей станешь.
***
На четвёртый день к Семёну пришёл расстроенный Аркадий.
– Где ты был? – с порога накинулся на него Семён.
– Спокойно, спокойно, – остановил его Аркадий, – где я был не важно. Важно, что я в курсе последних событий. Скажу больше, сегодня утром её нашли.
– Да ты что? Надо женщинам сказать, а то старушка умирает от неизвестности.
– Подожди, – Аркадий остановил друга, – пусть менты сами скажут, они сейчас приедут.
– Она, что мертва?
– Лучше бы была мертва. Её случайно нашли за несколько десятков километров от Южноморска. На ней нет живого места. Она сейчас в больнице, но там опустили руки, они ничем ей не могут помочь.
– Откуда ты всё это знаешь? – Семён подошёл вплотную к Аркадию и взял его за грудки.
– Не сходи с ума, – Аркадий отшвырнул руку друга, – знакомый опер сказал.
