концепцию интенциональности, Брентано проводил различение внешней и внутренней перцепции. Он считал внутреннюю перцепцию действительным признаком ментальности. Именно к домену внутренней перцепции он относил критерии интенциональной истины.
Проблема истины сознания связана с признанием первенства объектов сознания. Это первенство в тех или иных формах признается репрезентационной философией. Брентано следовал этой философской традиции. Вместе с тем Брентано признавал роль внешней перцепции в нахождении адекватных ориентации в реальном мире.
Гуссерль же считал, что строгая наука может возникнуть лишь в том случае, если внешний мир будет «вынесен за скобки».
Гуссерль подверг критическому анализу позиции Брентано, его признание связи сознания с объектом через посредство ощущений.
Для Гуссерля ощущения не являются репрезентацией объекта; они лишь материал для интенционалъных актов. Объекты, согласно Гуссерлю, воспринимаются сознанием, но они не ощущаются в опыте. Если для Брентано понятие «презентация» определяет класс психических явлений, которые коренятся во всех других актах, то Гуссерль создает иную конструкцию объективирующей интенции, которая не зависит от реальных психических эпизодов и их каузальных структур. Интенциональное отношение – это не психофизическое отношение, не отношение между сознанием и вещью. Это отношение, имеющее внутренний посыл как реалитет. Гуссерль приводил в качестве примера иллюстрации с видением ящика. Ящик всегда воспринимается сознанием как один и тот же. Между тем восприятие его посредством ощущений меняется постоянно. Значит, находящийся в сознании объект и содержание ощущений – это не одно и то же. Хотя объекты и воспринимаемы, но они не ощутимы в опыте. Мы видим ящик, но не видим наши ощущения. Истинность интенционального ви́дения объекта отличается от адекватности ощущений. Чистая достоверность интенционального видения, считал Гуссерль, предполагает чисто феноменологическое отношение, которое будет запрещать трансцендентные утверждения18. Условия истинности конкретных суждений и теоретических построений изменяются. Условие истинности заложено в направленности интенций чистого эго. Направленность же определяется структурой внутреннего мира эго, который заключает в себе интеллектуальную сублимацию истории эго, его настоящего и видение горизонтов будущего. Это и есть то внутреннее построение, которое составляет истину бытия. Таким образом, мы находим объяснение принудительной силы мировоззрения.
Истина бытия относится к интенциональной реальности, отвлеченной от реальности эмпирического мира. Реальный эмпирический мир с его текучестью и неопределенностью заключается с помощью методологии эпохэ′ «в скобки». Содержание интенциональной реальности раскрывается с помощью концепции ноэмы. Ноэма – это смысл заключенный имманентно в конкретном переживании, являющийся в перцепции таким образом,
International Journal of Philosophical studies, Abingdon. Vol. 21, Number 3. July 2013. – P. 336.
