по вторникам вход в музей бесплатный. Хотя для тебя могу организовать свободный вход в любое время.
–Я подумаю…
–Понимаю… только у человека с психическими отклонениями могут быть такие странные наклонности. Но мне кажется это своего рода лекарство от разных фобий. Когда понимаешь, как тонка грань между жизнью и смертью, начинаешь больше ценить то, что имеешь.
–Ты еще и философ?
–Есть маленько.
–Эрни, не вздумай к нему ходить! Он сначала усыпит твою бдительность, потом привяжет к дыбе и начнет изощренно издеваться.
–Илаис! – возмущенно воскликнул Шарух, просверлив ее сердитым взглядом. – Откуда такие выводы? Ты же ни разу не была у меня в гостях. И вообще у тебя предвзятое мнение о моей скромной персоне. Может это тоже какие-то комплексы?
Не выдержав пристального взгляда черных глаз, Илаис вышла из комнаты, шумно хлопнув дверью.
–Не могу понять, чем я ее раздражаю, – произнес Шарух. – Что она обо мне знает, чего я не знаю?
–Может просто боится? – осторожно предположил Эрни.
–Думаешь?
–После всего, что я только что узнал о тебе, и мне как-то не по себе стало.
Шаруханд, посмеиваясь, произнес:
–Эрни, честность – твое слабое место! Мог бы соврать, что-нибудь убедительное. Например, очень хочется побывать в музее, но времени свободного нет. А ты сразу признаешься, что от моего образа жизни у тебя волосы дыбом встают.
–Ты очень интересный человек, правда. Обещаю в ближайшее время посетить музей.
–Если опасаешься тех ужасов, что Илаис наговорила, советую расспросить обо всем Аманти, когда он очнется. Он у меня частый гость. Говорит, нашел идеальный способ избавиться от депрессии. Как же это я не доглядел за ним… – Шарух со стоном обхватил голову руками. – Если он умрет, никогда себе этого не прощу! Ведь догадывался о его замысле…
–Что уж теперь себя казнить. Он бы все равно поступил по-своему.
–Надо было оставить его у себя ночевать. Точно в следующий раз так и сделаю! А будет сопротивляться, найду, чем успокоить.
–Привяжешь к электрическому стулу?
Шарух засмеявшись, затряс головой, потом пристально посмотрел на собеседника.
–И кто из нас садист?
–Я это так… беседу подержать. Ненавижу ждать! – Эрни поднялся. – Я, пожалуй, схожу, Илаис проведаю.
–Сходи, сходи, утешь несчастную. Рыдает наверно в три ручья.
Едва Эрни дошел до двери, как она распахнулась. Перед собой он увидел Бохрада, следом шла Илаис. Шеф был чрезвычайно взволнован, в руках держал барсетку. Эрни поспешил отойти в сторону. Бросив беглый взгляд на девушку, заметил, что она вовсе не плакала.
–Как он?
–Без изменений, – поднимаясь на ноги, проговорил Шаруханд.
–Плохо, очень плохо…
Бохрад присев на край кровати, положил барсетку у изголовья Аманти, потом взглянул на показания браслета. После этого проверил реакцию его зрачков на свет. Увиденное
