Михаил Пономарев, начальники строевых частей полковники Водопьянов, Кузнецов, Орлов, Сотенков, командир пешего батальона Сенягин, командир запасной сотни Ежов и советник Войскового правления с неразборчиво написанной в протоколе фамилией.
Поздним вечером 10 января участниками собрания был согласован план операции, разработанный 40-летним подполковником Генштаба Петром Бирюковым. Петр Иванович был не только казачьим офицером, но и сыном войскового атамана Ивана Алексеевича Бирюкова. Его папа в это время болел. Болезнь, скорее всего, носила дипломатический характер, так как атаман делал вид, что ничего не знает о военных приготовлениях своего Войска и планах собственного сына.
Сам Бирюков, по образованию бухгалтер, был вдовцом и содержал двух малолетних детей. Особенности семейного положения подталкивали его к осторожности и непубличности. Но план захвата спящего города он составил.
В 04.00 две сотни – 2-я и 4-я – должны были покинуть Белые казармы, расположенные на Набережной Кутума[402]. Сотням предстояло пройти 400 метров до ул. Московской, к дому Усейнова. Здесь в двухэтажном особняке стояла 4-я рота 156-го пехотного полка. Казакам предстояло разоружить ее[403].
В это же время запасная сотня, усиленная добровольцами-офицерами и импровизированным пешим батальоном Сенягина, должна была выйти с заднего двора Белых казарм[404] и, сделав длинный изгиб протяженностью в километр, выдвинуться к парку «Аркадия». В парке стоял роскошный деревянный театр, где размещались 14-я рота гарнизона и иные части 4-го батальона, которые было нужно взять в плен[405].
Орудия, ранее заботливо вывезенные офицерами на Казачий бугор, предстояло выкатить на Армянское кладбище[406]. Эта часть плана осталась неясной. От Армянского кладбища до центра города минимум три километра, и вести сколь-либо эффективную стрельбу оттуда в условиях городской застройки было совершенно невозможно.
После нейтрализации 4-й и 14-й рот Петр Бирюков был намерен отправить в крепость парламентеров с ультиматумом. План был выставлен на демократическое тайное голосование и получил поддержку девяти из 11 участников собрания. Против проголосовал сам Петр Бирюков. Он заявил, что без разведки выступать опасно и вообще стоит подтянуть силы.
Дополнительным аргументом прозвучала… необходимость проинформировать его отца, атамана Ивана Бирюкова!
Следующий день прошел в приготовлениях.
Но пополудни, как и было обговорено, прошли вторые переговоры советских и казачьих представителей в здании КНВ. Перфильев и Трусов заявили, что не собираются вмешиваться в дела казачества и признают за ним право на самоуправление.
Казаки ответили, что их это полностью устраивает и ни о каком конфликте не может быть и речи. После этого Перфильев и Трусов заметили, что в Покровском монастыре происходят какие-то военные приготовления, и предложили сформировать общую
Ныне Кирова.
Дом Усейнова есть, но находится не на Московской/ Советской, а чуть дальше. Его современный адрес ул. Кирова, 27.
Ныне на ул. Адмиралтейской.
По воспоминаниям бойца Мусульманской роты М. Х. Айдарова, место дислокации роты № 14 было в доме Губина на углу набережной реки Кутум и ул. Грязной (совр. Куйбышева).
Ныне ул. С. Перовской.
