и рассказ о реакции веронских женщин, предположивших, что цвет бороды поэта изменился под воздействием адского пламени. Однако, как показал М. Фавиа, знакомство Бенвенуто с текстом «Разъяснений» маловероятно76.
В то же время другие источники сведений Бенвенуто нередко оценивает весьма критически, стремясь выявить имплицитные установки авторов. Например, в анализе достоверности тех или иных исторических и географических данных он подчеркивает, что некоторые из них могли не соответствовать действительности, отражая желание возвеличить свою родину и ее историю, как, например, легенда о происхождении флорентийского городка Фьезоле, который якобы был основан царем Атлантом. Бенвенуто считает это «глупостью»77, доказывая свой тезис с опорой на труды Тита Ливия, Боккаччо (sic!) и какие-то неназванные исторические источники. С похожей резкостью он при необходимости расправляется с традиционными средневековыми авторитетами или своими предшественниками78. Утверждение автора энциклопедического труда «Зерцало великое» Винсента из Бове о том, что Катон Утический написал некую книгу для школьного изучения, Бенвенуто расценивает как «не только ложное, но и невозможное», поскольку в этом труде упоминается Лукан, живший во времена Нерона79.
Однако его подход к «ошибкам» самого Данте несколько иной. Бенвенуто признает, что, описывая смерть Улисса, Данте «не следует ни исторической правде, ни поэтическим вымыслам Гомера или других поэтов». Поэтому «некоторые говорят», что Данте не был знаком с поэмой Гомера. Сам Бенвенуто придерживается мнения, что Данте не мог не знать «известного даже детям и неграмотным». Поэт позволил себе создать новый вымысел («fingere de novo»), отвечающий его цели, так как хотел показать, что Улисс – отважный и великий муж – предпочел короткую, но славную жизнь долгому прозябанию в безвестности80.
В комментарии встречаются элементы, свидетельствующие о зарождении своего рода «критики текста», о том, что его автор, сопоставляя различные манускрипты, стремится выявить более удачное чтение того или иного слова. Например, в глоссе к 106 стиху седьмой песни Ада он пишет: «…va in la palude ch'à nome Stige, или, согласно другому чтению (vel secundum aliam literam), fa una palude ch'a nome stige, и это видится лучшим чтением (et videtur melior litera), quando èe disceso appiè de le maligne piagge grige»81. Действительно, глагол fa (здесь: образует) лучше сочетается с дальнейшим текстом, чем va (здесь: впадает в).
На фоне большинства комментариев той эпохи труд Бенвенуто выделяется имплицитным убеждением, что поэма Данте должна рассматриваться как поэтическое, а не теологическое или энциклопедическое произведение. Не случайно «Вступление» ко всему труду начинается с упоминания «Поэтики» Аристотеля и «искусства поэзии», цель которого – прославлять великих мужей прошлого. Поэтологическими идеями наполнен весь комментарий: так, когда Данте встречает у «высокого замка» («nobile castello») четырех поэтов, Бенвенуто не считает эти образы аллегориями моральных
Benvenuti De Rambaldis De Imola. Ibid. – Vol. 1. – P. 509–510.
Benvenuti De Rambaldis De Imola. Ibid. – Vol. 3. – P. 38.
Ibid. – Vol. 2. – P. 293–294.
Ibid. – Vol. 1. – P. 268.
