что в Европе самые суровые требования к политическим партиям предъявляются в наименее демократичном регионе – на юго-востоке, и именно здесь партии пользуются привилегиями при выдвижении кандидатов. В Румынии партия должна насчитывать не менее 25 тыс. членов, в Молдове – не менее 5 тыс., в Сербии – не менее 10 тыс. В Болгарии партия, желающая зарегистрироваться и быть допущенной к выборам, должна собрать четыре комплекта подписей (в том числе 7 тыс. – на последнем этапе). Подобные требования надежно охраняют политическую систему от институционализации независимых ассоциаций граждан и их участия в избирательном процессе.
Наиболее противоречит демократическому режиму модель полной монополии политических партий на выборах, при которой из числа возможных субъектов исключаются свободные ассоциации граждан и независимые кандидаты. Это самая распространенная конфигурация избирательной системы в Африке и Латинской Америке.
Институциональные последствия партийной монополии на выборах выходят далеко за пределы электорального процесса, сказываясь на общем уровне демократии.
Важное косвенное последствие партийной монополии – ослабление законодательной власти. Депутаты, зависимые от партийного руководства, перестают быть эффективным противовесом исполнительной власти.
Показателен опыт Португалии – единственной западноевропейской страны, практиковавшей полную монополию политических партий на выборах. По индексу развития демократии Португалия уступает почти всем странам Западной Европы. В середине 1970‐х годов эта страна считалась государством с сильной легислатурой, а в настоящее время Ассамблея Португалии – самый слабый парламент во всей Западной Европе, вплоть до того, что само соблюдение принципа разделения властей вызывает здесь большие сомнения [Leston-Bandeira, 2009, p. 698]. Электоральная монополия партий в Португалии привела к укреплению не политических партий как институтов гражданского общества, а партийной бюрократии, став одним из факторов, сдерживающих демократическое развитие страны.
Очевидны последствия эксперимента с партийной монополией на выборах и в России. Именно в период формирования исключительно по партийным спискам российский парламент существенно потерял и в самостоятельности, и в политическом весе [Гришин, Мармилова, 2014, с. 84].
Отдельного рассмотрения заслуживает модель выборов, при которой субъектами остаются формализованные партии и независимые кандидаты, но исключаются свободные ассоциации. В транзитивных странах, или так называемых странах «новой демократии», общепринятая модель.
В современной Европе границы распространения данной модели полностью совпадают с территорией бывших социалистических стран. Во всей Восточной Европе, в отличие от Западной, единственным коллективным участником выборов являются формализованные партии.
В некоторых странах Восточной Европы свободным
