с устойчивым демократическим режимом, где такое давление стало скорее исключением, чем правилом, возникли сомнения в адекватности линейно-автономной модели реальной практике взаимодействия власти и экспертного сообщества. Прежде всего эти сомнения связаны с тем, что любой ученый является в то же время и членом общества, в котором он живет, поэтому он не может гарантировать свою беспристрастность к любой проблеме, которую изучает. Например, вопрос о строительстве атомных станций в определенном регионе страны может касаться его лично. Чем ближе изучаемый вопрос к социальной и политической жизни общества, тем сложнее ученому контролировать свою собственную научную беспристрастность. Выходом в этой ситуации могут и должны стать различные формы внутренней оценки качества научных работ, классическими примерами которых могут служить обсуждения их результатов на научных семинарах и конференциях, а также практика рецензирования поступающих в научные журналы текстов научных статей. О подобных и иных практиках внутреннего контроля качества научных работ пишет, в частности, Даниэль Саревитц [Sarewitz, 2011].
Вместе с тем эти механизмы также могут давать сбои, особенно при исследовании систем с высокой степенью неопределенности, при изучении редко повторяющихся событий и т.д. [Oreskes, 2011]. Известно также, что в процессе развития науки периодически возникают ситуации, когда позиции, сильно отличающиеся от принятой в научном сообществе парадигмы, игнорируются этим сообществом, а после смены парадигмы в процессе научной революции становятся началом нового и перспективного научного направления [Кун, 2009]. Кроме того, среди общественных активистов (например, из «зеленого» движения) часто возникает скептицизм к научным данным в области состояния окружающей среды, выполненным по заказу правительств [Oreskes, 2004].
Еще одна и, возможно, более важная причина сущностного ограничения применимости линейно-автономной модели – это то, что она не учитывает существования так называемых пограничных структур (boundary structures), возникающих на границах между системой научного знания и системой власти – в данном случае системой администрирования, управления различными политиками (policy) в данной местности, стране или регионе. Понятие (и даже теория) таких пограничных структур было предложено для границы «наука – власть» в 1999–2000 гг. Дэвидом Гастоном [Guston, 1999; 2000] и развита затем в работах ряда авторов (см.: [Miller, 2001] и статьи А.Ю. Беляева и Е.А. Глуховой в этом номере журнала).
Важно также учитывать, что в современных органах власти, в администрациях различного уровня работают образованные люди, и некоторые из них имеют опыт серьезной научной деятельности. Однако они встроены в иерархическую властную систему, и им всегда не хватает времени, основное количество которого уходит на рутинную, повседневную работу. Если же к ним подключаются представители экспертного сообщества и активисты групп защиты общественных интересов, то в результате могут сложиться так называемые коалиции общественных интересов (Advocacy
