в бухту, комиссар повесил себе на плечо, после чего два вооруженных автоматами бойца вместе с командиром друг за другом скрылись в мгновенно окутавшей их туманной мгле.
«Проглотило», – подумал наблюдавший за разведчиками машинист и слегка подергал разматывающийся конец шнура. С некоторым запозданием с той стороны, из дымного облака, дернули в ответ два раза. Последним в связке шел комиссар, и, судя по его сигналу, с группой все было в порядке. Старик стал считать про себя и, досчитав до ста, снова подергал веревку. Ответа не последовало. Прошло несколько томительных секунд, которые можно было бы списать на занятость комиссара, его неторопливость и прочие задержки, но что-то мешало в это поверить.
– Эй! Как вы там?! Отзовитесь! – крикнул в клубящуюся тьму машинист, хотя по инструкции кричать и шуметь во время пешей разведки строго запрещалось.
Тьма ответила протяжным шорохом. Или шипением! Старик опять дернул веревку, потом еще раз, но так и не получил ответа.
Никто из них никогда еще не видел такого густого дыма. Боец, первым шагнувший в черноту, в то же мгновение растаял во мраке – словно растворился в нем. Потом то же самое произошло со вторым разведчиком, а затем настала очередь комиссара.
Парни, которых он отправил вперед себя, никуда, конечно, не исчезли. Они стояли рядом в ожидании своего командира, хотя он и приказал им двигаться дальше. Фигуры бойцов странным образом потеряли четкие очертания – их словно размазало по воздуху. Один из разведчиков направил на комиссара свой фонарь, но вместо слепящего луча тот увидел лишь сужающееся желтое пятно.
– Э-э! Где свет?! – изумленно воскликнул солдат. Черный туман – комиссару хотелось, чтобы это оказался все-таки туман, а не дым, – по необъяснимой причине усиливал голос, отчего казалось, что боец орет во все горло.
Свет как будто исчез. Причем всех трех фонарей сразу! Комиссару в первый момент показалось, что мгла просто сожрала его, будто она, напитавшись электрическим светом, стала еще гуще и темнее. Потом он разглядел кружащиеся в дыму (в тумане!) крупинки сажи, некоторые из которых слиплись в настоящие хлопья, и понял, что лучи фонарей попросту вязнут в этой черной пыли.
Вместо того чтобы очистить рефлектор от налипшей сажи, солдат принялся отчаянно трясти фонарем и в конце концов выронил его. Упавший фонарь покатился по земле и вскоре исчез во мраке.
– Чего это? – окончательно растерялся разведчик.
– Уклон здесь, вот чего! – ответил комиссар. – Поэтому и дрезина долго не останавливалась. Внимательнее надо быть, товарищ боец. За утерю снаряжения получите взыскание.
– Есть взыскание, – механически произнес солдат. Судя по голосу, предстоящее наказание не волновало парня. – Скоро назад, товарищ комиссар?
– Проведем разведку – и назад!
– А может, прямо сейчас? – подал голос молчавший до этого второй боец. – Разведали уже. Вона куда забрались. Чего тут еще проводить?
– Вы
