натравить на меня полицию. В этом случае завещание будет передано адвокатам немедленно».
– Но вы все же обратились в полицию, – усмехнулся Беркович, – хотя в результате можете потерять половину наследства.
– Нечего иронизировать, сержант! – воскликнул Ашкенази. – Терпеть не могу шантажистов!
– И к тому же, – продолжал, улыбаясь, Беркович, – ваше собственное расследование оказалось неудачным, верно?
– Да, черт возьми! Я обратился в частное сыскное агентство, обещал хороший гонорар, если мне найдут, где прячется этот Розен. Дома его, во всяком случае, не было уже третью неделю, и на работу он не являлся. Сыщики проели весь аванс, но следов Розена не обнаружили. А время идет!
– Вы договорились о передаче денег?
– Я сказал, что должен подумать. Розен позвонил мне на следующий вечер, и я надеялся задержать разговор, он опять звонил из автомата, мой определитель не показал номера, но у сыщиков больше возможностей… Но Розен не дурак, черт побери! Поняв, что я еще не решил относительно денег, он повесил трубку. С тех пор он звонит каждый вечер. Вчера он сказал, что, если я сегодня не дам точный ответ, завтра завещание будет у адвокатов. Что мне оставалось делать? Либо заплатить, либо обратиться в полицию!
– И вы выбрали полицию, – с удовлетворением констатировал Беркович. – Скажите, господин Ашкенази, вы хорошо знаете садовника?
– Конечно! Он работал у нас лет десять! Никаких замечаний, отличный работник, мы ему хорошо платили, посмотрите, какой у нас сад, какие цветы, как ухожены все деревья! Розен дневал и ночевал в саду.
– Где он живет?
– Где-то в Нетании, – пожал плечами Ашкенази. – Почему вы спрашиваете? Полиции известен адрес, там ведь уже был обыск…
– Покажите мне, пожалуйста, кабинет отца, – попросил Беркович. – Это ведь на нижнем этаже, верно?
– Да, и окна выходят в сад. В кабинет можно пройти из сада, там есть дверь.
– Ясно. Значит, нет ничего удивительного в том, что ваш отец, захотев отдать кому-то на хранение завещание, обратился именно к садовнику, работавшему под окном.
– Ничего удивительного, – повторил Ашкенази. – Отец хорошо знал Розена, часто говорил с ним о растениях… Ничего удивительного.
Кабинет миллионера оказался небольшим, но светлым, широкое окно выходило в сад, за окном покачивались на ветру стройные молодые ели – растения, не очень-то типичные для Израиля. Беркович подошел к окну, открыл его, ветер ворвался в кабинет, на столе зашуршали бумаги.
– Прикройте, – сказал Ашкенази, – здесь сейчас все улетит…
Беркович послушно закрыл окно и повернулся к миллионеру.
– Мы, конечно, будем искать этого Розена, – сказал он, – и, если ему не удастся сбежать за границу, посадим за решетку. За шантаж он может получить до пяти лет.
– Очень оптимистическое заявление, – буркнул
