ловным фактам и т. п. При этом практически ни одного относительно значимого политического события не проходит без упоминания терроризма и борьбы с ним в разных контекстах. Наряду с глобальным финансово-экономическим кризисом, угрозой ядерной войны и экологической катастрофой эта проблема признается сегодня приоритетной.
Но зачастую довольно сложно провести границу между реальной актуальностью терроризма и ангажированным, конъюнктурным его использованием как своеобразной «ширмы» для решения иных вопросов; между социально-политической сущностью терроризма, являющегося следствием «проблем роста» современной цивилизации и искусственным инспирированием этих процессов для достижения политических целей; между противодействием терроризму и использованием угроз террористического характера в своих интересах, как субъектами терроризма, так и в отдельных случаях в псевдоантитеррористических кампаниях.
На фоне мировой глобализации, развития международных интеграционных процессов, частичной утери суверенитета многими государствами, проблема использования угрозы с элементами терроризма вышла за пределы решения локальных террористических задач. Более того, имея в качестве одного из направлений формирование международного деструктивного политического воздействия, из чисто террористической эта угроза в значительной мере видоизменилась в иные более сложные состояния с элементами использования нетеррористических политических институтов и процессов, что оказывает существенное негативное влияние на современный миропорядок.
Однако, несмотря на обилие литературы по проблемам террора и терроризма до сих пор не выработано общепризнанных целостных подходов к управляемой угрозе сложными процессами с определенной террористической составляющей, манипулированию ими. Более того, несмотря на практическую актуальность, комплексному анализу, оценке и противодействию этому должного внимания не уделено. Разрозненные подходы к данной проблеме не дают возможности реализации системных и достаточных мер по противодействию рассматриваемому опасному явлению, что вызывает срочную необходимость соответствующих научно-политических разработок.
До настоящего времени такие понятия, как «терророгенность», «управляемая терророгенная угроза» в предлагаемой форме не изучались. Однако составляющие их террор, терроризм, иные деструктивные явления с высокой долей устрашения, угрозы, системы управления различными процессами и их институциализация анализируются философами, историками, политологами, социологами, правоведами, экономистами и представителями других наук. Это определяется специфичностью и уникальностью проблемы, требующей междисциплинарного подхода.
Многие научные труды прошлого содержат результаты поиска причин возникновения террора, терроризма, их социальных основ и главных компонентов – насилия, жестокости и агрессии[1]. Однако, с учетом существовавшего на момент их написания характера международных и внутригосударственных отношений, содержание данных работ, по сути, определяет то, что можно отнести к угрозам террором и терроризмом, скорее внутригосударственными процессами, связанными с проявлениями различных форм насилия, и не содержит исследований специфических террористических инструментов геополитического либо иного глобального направленного воздействия.
В дальнейшем и уже к настоящему времени, по мере развития процессов террористического характера, исследования террора и терроризма более системно затрагивают их различные проявления, социальную сущность, причины, технологии противодействия, динамику. В ходе исследующей террор и терроризм научной деятельности возникло большое количество трудов, официальных документов с разными, зачастую противоположными методологическими разработками относительно террора и терроризма и их определений. Консенсуса по данному вопросу не выработано до сих пор. Эта ситуация характерна как для международного права и нормотворчества, так и для национальных научных разработок, хотя интересной представляется попытка систематизировать существующие определения терроризма, предпринятая Т. С. Козодой в работе «Проблема определения понятия терроризма в современных международных отношениях»[2]. Одной из причин, обусловливающих проблему единого международного восприятия террора и терроризма, является то, что эти явления в международной практике зачастую стали рассматриваться в непосредственном соприкосновении с проблемами сепаратизма, войны, геноцида и т. п., что, естественно, затрудняет выделение их самостоятельной сущности.
Другой причиной проблемы отсутствия общих подходов к террору, терроризму и их проявлениям, а также управлению угрозами является то, что некоторые государства, в том числе с большим экономическим и политическим влиянием, используют данные явления в своих целях, превратив их в инструмент политического воздействия, решения различных задач.
В контексте терроризма, в научных работах и официальных документах рассматривается проблема угрозы. Кроме этого, в более широком спектре проявлений феномен «угроза» исследуется с
См. например: Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии. М., 2002; Кузнецов В. Н. Жан-Поль Сартр и экзистенциализм. М.,1969; Ницше Ф. Воля к власти. М., 1998; Макиавелли Н. Государь. М.,1990; Руссо Ж. Ж. Рассуждения о происхождении и основаниях неравенства между людьми. М.,1969 и др.
Козодой Т. С. Проблема определения понятия терроризма в современных международных отношениях. Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. полит. наук. СПб., 2007.
