что нам их пока брать.
Спрашиваю:
– А не было, случайно, такого, чтобы они засветились в связи с кражей автомашины?
– Было, говорит. Это цыгане. Мы знаем, что они занимаются подобными делами, но пока взять их не можем. Знание к делу не подошьёшь. Нужны улики и доказательства. Поэтому и обращаюсь к вам за помощью.
– Всё, что я знала, я вам сказала. А искать на местности труп… Увольте. Извините, нет.
Диму так и не нашли.
Вот такая первая история. Но ее я пережила относительно легко. Когда я СМОТРЕЛА, пытаясь узнать судьбу пропавшего Димы, я воспринимала все как бы изнутри этого человека. И я точно знаю, что Дима не боялся, не чувствовал опасности. И не мучился.
Теперь вторая история.
Гораздо более страшная лично для меня. Морально мне было очень тяжело общаться с родственниками. Почему-то родные часто хотят знать подробности, какими кровавыми они ни были бы. Я не понимаю, откуда такое желание.
Пришла ко мне пожилая пара лет пятидесяти. Сказали, что у них пропал сын. Положили передо мной фотографию молодого человека. Сказали, что занимался бизнесом – что-то перевозил, а однажды поехал и не вернулся. Напоминаю, что речь идёт о 90-х, такое тогда происходило нередко.
Поиски ничего не дали. Не нашли ни его, ни машину. Родители попросили меня посмотреть. Я взяла фотографию, подержала её в руках и в этот момент как будто провалилась сквозь фото. Почувствовала себя стоявшей в каком-то сыром помещении. Вокруг меня были люди. Причём настроенные очень агрессивно. И человек, которого я смотрела, в это момент понимал, что его сейчас убьют. Он был в жутком состоянии: всё понимал, более того, ЗНАЛ.
Он ждал своей смерти. Это было очень страшно. Потом выстрел. Но этого выстрела он не слышал. Я очень хорошо помню его рубашку в синюю и белую клетку. И помню, как по ней расползалось пятно крови. Стреляли в сердце, довольно профессионально. Те мгновения, которые я смотрела, были пропитаны чувством страха. Звериного страха. Я прочувствовала именно последние мгновения его жизни. Ни что было до выстрела, ни после, я не смотрела, поэтому ничего сказать не могла. И вот сижу я в этом жутком состоянии, а родители просят подробностей. Помню, что закрыла фотографию и сказала:
– Всё, я больше не буду смотреть.
И для себя поняла, что больше никогда, ни за какие деньги не буду смотреть такие вещи. Потому что-то чувство звериного страха, переживание, что тебя убивают и ты это понимаешь, слишком сильно на меня подействовало. Это на самом деле очень страшно. Ужасно. После этого я стала держаться подальше от таких дел. Мне гораздо проще менять судьбу, чем её предсказывать или смотреть события, которые происходили в прошлом человека.
Лихие 90-е. Две истории о предательстве и прощении
Конечно, мы в этой книге затронем и практику, но все эти истории я рассказываю не просто так. Они, помимо того что интересны сами по себе, показывают насколько от вас, вашего
