наши соображения, пусть теперь жернова правосудия вращаются так, как они умеют.
– Они медленно вращаются, но перемалывают все очень тщательно, так-то, – проговорила леди Хардкасл. – Но вот что еще. Качество муки все же полностью зависит от качества зерна, и неважно, на какой мельнице его мололи. Если суд не получит всех фактов, он никогда не установит истину.
– Но сейчас это дело не в наших руках, госпожа.
– Да? А хоть бы и так! Я тут подумала, а почему бы нам слегка не поразвлечься – к тому же мы, возможно, спасем молодого бедолагу от виселицы. Если, конечно, возьмем это дело в свои руки и сунем в него свой нос.
– Несмотря на всю неприглядность этого образного выражения, – сказала я, – мне хочется с вами согласиться. И я тоже полагаю, что будет забавно. Я лишь опасаюсь, что, если мы начнем собственное расследование, это сделает нас крайне непопулярными среди местных полисменов.
– Они будут счастливы, если мы поможем им раскрыть это дело.
– Но, по их мнению, они его уже раскрыли.
– Да, – вздохнула леди Хардкасл, – только чем больше я о нем думаю, тем больше сомневаюсь. Мы ведь вполне можем стать заправскими детективами! Ты можешь быть Ватсоном мне, Холмсе.
– Только, пожалуйста, госпожа, обойдемся без скрипки и склонности к наркотикам, – попросила я.
– Когда из Лондона привезут фортепьяно, это послужит замечательной заменой скрипке. К тому же я уверена, что время от времени мы обе можем сделать по глотку бренди, чтобы привести расследование в движение.
– И дать отличного зерна медленным жерновам!
– Ну нет! Наши будут вращаться стремительно.
– Благодаря силе пара?
– Силе бренди уж точно. Но не можем же мы бросить на произвол судьбы этого беднягу… Забыла его имя…
– Ловелл, мадам.
– Да, Ловелл. Если он невиновен, мы должны найти того, кто совершил убийство. Это наш долг.
– Что ж, очень хорошо, госпожа. – Я встала из-за стола. – В таком случае нам потребуется заварить еще один чайник.
Я возвратилась на кухню, чтобы заварить свежего чаю. Эдна закончила свою дневную работу, а мисс Джонс приготовила к обеду тушеное мясо с овощами. И я сказала, что на сегодня они обе свободны и могут отправляться домой. Женщины страшно обрадовались, и у меня зародилась надежда, что этот маленький жест доброй воли заставит их относиться ко мне немного лучше.
Пока Блодвен Джонс ходила за пальто, миссис Гибсон задержалась на кухне.
– Скажите, это ведь молодой Сэм Хэнкок приходил, да? – спросила она.
– Да, это был констебль Хэнкок. Вы его знаете?
– Я знаю его мать. Хороший парень, он всегда такой. Он приходил к вам по поводу убийства в Коум-Вудсе? Мы слышали, это ведь вы нашли убитого, да? Молодого Фрэнка Пикеринга?
Я улыбнулась.
– Вы и его знали?
– Его мать. Она из окрестностей Вудворси. Бывало,
