смена. Вот запустят следующую модель – посмотрим: там и оперативка покруче, и вообще…
– То есть, они станут как люди?
– А вот это ты брось, – неожиданно резко оборвал Дмитрий. – Если они станут как люди, я уволюсь. Даже думать о таком не хочу. Но – нет: чтобы быть человеком, знаешь ли, одного разума маловато.
Славка молчал.
– Всё? – отрывисто бросил Дмитрий.
– Нет. Послушай, а увидеть её я могу?
– А ты упорный, – проворчал парень, видимо, остывавший так же быстро, как вспыхивал. – Туда не пущу. Через камеру посмотришь.
Он поколдовал над пультом и развернул изображение. Камера, должно быть, находилась под потолком: Славка увидел обтянутую шапочкой макушку человека, склонившегося над рукой – отделённой от туловища и вскрытой. Человек, не отрываясь, глядел в окуляры микроскопа, бережно орудуя тончайшим паяльником и пинцетом, затем сместился в сторону. Оказалось, что микроскоп также легко сдвигается вдоль стола.
– Не там, – поправил Дмитрий. – Вон, у стены.
Славка перевёл взгляд. За спиной человека выстроилась шеренга: четыре одинаковых Элсси, выключенных, голых, как манекены на складе. Мелкие цифры идентификационных номеров, нанесённые на синтекожу плеч, выглядели чернильными росчерками.
– Твоя – вторая слева, – поняв его затруднения, пояснил Дмитрий.
Одинаковые волосы, одинаковые лица, одинаковые фигуры. Индивидуальность Элсси – то, чем она заполняла цифровую память – оказалась стёрта, а типовая внешность словно кричала о том, что её, этой индивидуальности, никогда и не было. Славка отвернулся. Но ведь было же вот это – «Пожалуйста! Пожалуйста!» И это: «Если решил – то делай». Так вот что она имела в виду.
Славка поднял голову и взглянул на собеседника в упор.
– Они уже как люди. Можешь увольняться, – глухо произнёс он.
– Псих, – откровенно высказался Дмитрий.
В стены коридоров жилой зоны, более новой, чем туннели третьего уровня, были встроены пластины хлорелловых аквариумов. Обычно их зелёное свечение успокаивало, но не сегодня. Славке казалось, что он идёт по дну моря, и лишь тонкое стекло отделяет его от тысяч и тысяч тонн воды.
Он вошёл в жилблок и с облегчением захлопнул дверь. Однако здесь, в одиночестве, стыд скрутил с новой силой.
«Элсси, Элсси!»
Глупо винить себя в смерти андроида. Да и не смерть это: Элсси начнёт заново заполнять каталоги и подкаталоги памяти, накапливать воспоминания, и когда-нибудь…
Нет уж. Это будет другая Элсси. Та Элсси, что просила его передумать, взвесить последствия… её нет.
«Вообще-то, ты сдал напарницу, – безжалостно подумал он, и тут же мысленно взвыл, зажмуриваясь: – У-у, дурак!»
Нелогично, но Славке захотелось вернуться в пояс астероидов: искать проклятую пирамиду. Ведь именно с неё всё началось.
4
Отпуск тянулся, как сопля из носа. В
