и после предварительного рассмотрения кандидатуры главой ведомства. Уже осенью Бисмарк постарался задействовать все берлинские связи для того, чтобы решить вопрос в свою пользу. Одновременно он стажировался в различных отделах правительственного президиума – нечто вроде ускоренной подготовки в административных вопросах перед блестящей дипломатической карьерой. Однако вскоре сам Бисмарк начал наносить собственным перспективам один удар за другим.
Аахен был курортным городом с европейской известностью, где бурлила светская жизнь и собирались отдыхающие с разных концов континента. Бисмарк с головой окунулся в развлечения, вращаясь в первую очередь среди англичан и заводя там новые знакомства и, конечно же, романы. Было ли это стремление искать общества иностранцев, заметное уже в эпоху его студенчества, подсознательным протестом против тесного мирка прусской провинции или сознательным элементом подготовки к дипломатической деятельности, сказать трудно. Однако уже летом 1836 года любые практические соображения отступили на задний план – Отто влюбился в юную англичанку мисс Лору Рассел, племянницу герцогов Кливленд. По свидетельству самого Бисмарка, его ухаживания были встречены благосклонно, что стало серьезной нагрузкой для бюджета – «общение с богатыми людьми заставляет тратить больше, чем следовало бы», писал он брату Бернгарду[27]. Попытка поправить финансы за игорным столом привела, естественно, к еще большим долгам. Кроме того, Бисмарк был вскоре уже совершенно не уверен в своем желании вступить в брак с прекрасной англичанкой. Возможность с честью выйти из сложившейся ситуации дало болезненное падение с лошади, которое приковало юношу к постели и оставило его в компании с произведениями Цицерона и Спинозы.
Когда Бисмарк снова смог выходить на улицу, его английские знакомые уже уехали. Молодой референдарий вернулся к работе, однако начальство уже начало сомневаться в том, что из него получится хороший чиновник. Да и сам Отто испытывал все большее разочарование в службе. Впоследствии в мемуарах он оправдывал себя: «Личный состав не всегда отвечал тому несколько необоснованному идеалу, который витал передо мной, когда мне было 21 год; еще менее соответствовало ему содержание текущей работы. (…) Вопросы, то или иное решение которых не стоило затраченной на них бумаги, вполне могли быть разрешены одним префектом при затрате вчетверо меньшего количества труда (…) Уезжая из Аахена, я составил себе невысокое мнение о нашей бюрократии»[28]. Перспективы блестящей карьеры становились все более туманными, разочарование все более глубоким, отвращение к образу жизни мелкого чиновника все более ощутимым. Кроме того, налицо были проблемы с самодисциплиной, которые будут преследовать «железного канцлера» до самого конца его жизни. Нарастающий разрыв между стремлением подняться до самых высот дипломатической службы и нежеланием тратить на бюрократическую рутину долгие годы жизни, довольствуясь
Engelberg E. Op. cit. S. 136.
Бисмарк О.ф. Указ. соч. Т. 1. С. 7.
