что он не принадлежит ей целиком. Что когда-нибудь она потеряет его. Аманды приходят и уходят, а он, Джерри, всегда сможет выпить с Робином в «Улане».
Спустя две недели Джерри впервые отправился к психиатру. Он заметил, что все реже занимается любовью с Мэри. Она заговорила об этом шутливым тоном: «Кажется, ты слишком много сил отдаешь работе и гольфу. Еще не забыл о том, что у тебя есть любимая женщина?»
Он растерялся. Почувствовал себя виноватым.
– Ни разу за все лето, – беззлобно заметила она. – А сейчас уже середина сентября. Мне надо подождать, когда площадку для гольфа занесет снегом?
Он действительно избегал близости с Мэри, ссылаясь на то, что в начале сезона всегда масса работы. Сентябрь выдался напряженным.
В ноябре он отыскал другую причину. Ездить на автомобиле стало опасно, а электричка здорово выматывала Джерри. Нет, сегодня он не засиделся допоздна в «Улане» с Робином. Он работал!
После Рождества появились новые оправдания. Запарка в конторе. В январе на него навалилась работа с «Олвисо». Сочинялись сценарии клипов. Он обдумывал, какой товар выбрать для первой рекламной паузы – лак для волос или флуоресцирующий лак для ногтей. Если эти объяснения и удовлетворяли Мэри, то в голову самого Джерри стали закрадываться сомнения в их состоятельности. Да, он действительно уставал, погода была отвратительной, у него тянулась простуда. Иногда ему казалось, что дело в больших розовых бигуди, которыми пользовалась Мэри. О какой страсти может идти речь, когда жена ложится в постель с толстыми розовыми бигуди на голове и питательным кремом на лице! Чтобы избежать ссоры, он помалкивал. Атмосфера накалялась. И однажды произошел взрыв.
Это случилось во вторник, через неделю после того, как Аманда подписала контракт. Он весь день просматривал рекламные ролики. Работа шла по графику. Джерри чувствовал себя прекрасно. Это был один из тех редких дней, когда все складывалось удачно. Даже погода стояла отличная. Он успел на пятичасовую электричку. Подходя к дому, внезапно испытал чувство благополучия. Днем раньше выпал снег. В Нью-Йорке он уже превратился в противную серую грязь. Но девственно-чистый Гринвич напоминал вид с рождественской открытки. Свет в окнах сулил тепло и уют. Джерри вошел в дом. На душе у него было радостно. Дети с неподдельным восторгом закричали: «Папа! Папа!» Он охотно поиграл с ними, потом няня увела их спать. Он приготовил мартини и подождал Мэри. Наконец она появилась в гостиной. Он сделал жене комплимент по поводу ее прически. Мэри взяла бокал, не улыбнувшись:
– Я ношу ее уже целый год.
Он не позволил своему настроению испортиться из-за сухого тона жены.
– Сегодня ты выглядишь особенно хорошо, – сказал Джерри, поднимая бокал.
Она настороженно посмотрела на мужа:
– Ты вернулся домой рано. Что случилось? Робин Стоун тебя бросил?
Обидевшись, Джерри поперхнулся мартини. Мэри обвинила его в том, что он стал много пить. Джерри ушел
