В то же время в станкостроении технологический уровень оценивался лишь в 35% от мирового, в электронной промышленности – 20, химической промышленности – 55, в лесной промышленности и текстильной промышленности – 20%7.
В дальнейшем назывались и другие приоритетные области, причем их состав может меняться, что требует системного анализа и долгосрочного прогнозирования. В этом плане интересна работа, проводимая Институтом статистических исследований и экономики знаний Высшей школы экономики, который осуществляет постоянный мониторинг тенденций технологического развития. В его докладе, выпущенном в начале 2016 г., «Глобальные технологические тренды» описаны 63 технологии, которые в ближайшие 10–15 лет окажут значительное влияние на мировую экономику. Это информационно-коммуникационные технологии, биотехнологии, медицина и здравоохранение, транспортные средства и системы, новые материалы и нанотехнологии, рациональное природопользование, энергоэффективность и энергосбережение. Россия представлена только в 3% глобальных исследовательских фронтов, а вклад нашей страны в динамику публикаций по этим направлениям составляет лишь 1%. Из 63 трендов, выделенных в докладе, уровня «мирового лидера» в России нет ни одного и всего шесть – на уровне «паритет» (уровень российских исследований не уступает мировому). Большинство же российских достижений представлены оценками «белые пятна» (существенное отставание от мирового уровня, отсутствие (или утрата) научных школ) и «задел» (наличие базовых знаний, компетенций, инфраструктуры, которые могут быть использованы для форсированного развития соответствующих направлений исследований) [Трофимова 2016].
Это лишний раз говорит о необходимости взвешенной селективной структурной политики, которая должная стать основным рычагом усиления конкурентоспособности российской экономики и повышения эффективности использования ее ресурсов на современном этапе. Именно с таких позиций следует, на мой взгляд, подходить и к политике импортозамещения.
В принципе тотальное импортозамещение – это путь к самому неэффективному расходованию государственных инвестиций, что недопустимо в виду ограниченности ресурсов. Степень самодостаточности экономики определяется балансом интересов эффективного развития и интересов национальной безопасности. В условиях сложной геополитической обстановки центр тяжести может смещаться в пользу национальной безопасности, но такая политика не должна выливаться в элементарное расточительство средств под прикрытием хороших намерений. Курс на импортозамещение, а фактически, на экономическую изоляцию, не может быть альтернативой задаче стимулирования технологичного экспорта.
Риски импортозамещения уже проявляются в конкретной практике. Например, при госзаказе после введения ограничений на приобретение иностранной машиностроительной продукции в июле 2014 г. значительно подорожали:
