а кто не способен ни что, кроме как стать инкубатором для чужих детей…
– Онки, ты говоришь очень жестокие вещи, прямо как в страшных фантастических фильмах про будущее, – Рита встревоженно заглядывала подруге в глаза, – я тебе не верю… Зачем им нас фильтровать?
– Ты не понимаешь? – спросила Онки с грустью, – Это же так просто! Им это нужно, чтобы экономить ресурсы. Образование – очень ценная услуга. Оно требует больших и далеко не во всех случаях окупаемых экономических затрат. Это полив не проросших семян. Покупка кота в мешке. Никогда не знаешь, будет ли результат соответствовать тому, сколько усилий было в него вложено. Государству не выгодно учить бездарей, которым всё равно это не пойдет в прок. Оно не хочет терять деньги. Поэтому Игра нужна для того, чтобы выделить среди нас тех, кто сможет оправдать его финансовые вложения.
– Знаешь, Онки, – заключила Рита после продолжительной паузы, – ты прирождённый политик. Даже если ты меня сейчас вздумаешь побить за то, что этим своим утверждением я заронила тебе в душу семя надежды и беспардонно лишила тебя восхитительной возможности сдаться, то я не откажусь от своих слов. Я повторю их ещё раз…
–
Кора Маггвайер сидела на краю футбольного поля по-турецки и писала что-то в блокноте. Онки тихо подошла и встала над нею, но разговора не начала, решив подождать, пока её заметят.
– Чего тебе? – через некоторое время спросила Кора.
– Да так, ничего… Я просто, – Онки немного смутил неприветливый тон старшеклассницы, и она на некоторое время умолкла.
Невдалеке какие-то девчонки гоняли мяч, кто-то с кем-то спорил, одна грубо толкнула другую в грудь, та опрокинулась на короткую как стрижка призывницы мягкую вечнозелёную траву поля, группка стоящих рядом недовольно загудела…
Кора даже не подняла головы, чтобы посмотреть, так была увлечена своим занятием.
– Что ты делаешь? – спросила Онки.
– Пытаюсь сочинить песню, – ответила Кора, даже не взглянув в её сторону, глаза девушки были в этот момент закрыты, голова запрокинута, как будто бы она слушала таинственную мелодию, звучащую где-то внутри себя, – не мешай мне, пожалуйста, если есть какое-то дело, то говори быстро.
– Я проиграла, – отчаянно выдохнула Онки, попытавшись вложить в эту недлинную фразу всю свою досаду по этому поводу. Кора музыкантка – услышит.
– Ну и..? – старшеклассница удивилась до того, что ей пришлось открыть глаза. Теперь она, положив блокнот на колени, снизу вверх смотрела на стоящую Онки.
– Меня это очень огорчило… – робко пояснила та, в свою очередь удивившись, как можно было сразу не догадаться.
– Велика беда, – презрительно фырнула Кора, снова опустив глаза в блокнот, – не понимаю, чего ты так раскисла?
– А ты бы совсем не расстроилась на моём месте?..
– Не-а, – мотнув головой, Кора снова взглянула на собеседницу, – я и сама на днях продула
