блюдом?
– Конечно. Тебе и твоей фрау?
– Я похвастался, что у тебя самая вкусная рыба во всей Дании.
– Ты прав! Вкусней моей нет нигде! – довольно ответил датчанин и поспешил в кухню.
Мы сели за столик рядом с камином. Огонь очага согревал, крупная дрожь постепенно успокаивалась, по телу растекалось желанное тепло. Я смотрела на танцующие языки пламени, пытаясь понять, что же происходит с моей жизнью?
– Зачем я здесь? – задала вопрос, не отрывая взгляд от огня.
– Услуга за услугу. Забыли? – с иронией ответил Кристоф.
– Нет, я о другом… Что вам от меня нужно? Зачем пришли в больницу, на остановку, теперь притащили сюда. Вы рискуете так же, как и я. Мы ведь люди из разных лагерей. Нам нельзя встречаться.
– Ив… можно называть вас по имени?.. Или вам больше нравиться обращение «герцогиня»?
– Мне нравится обращение «фрау Ларсен». По имени я разрешаю обращаться только близким людям и друзьям. А вы ни к той, ни к другой категории не относитесь… герр Йенсен.
– Но я всё равно буду обращаться к тебе по имени… Ив… Возвращаюсь к вопросу: «Что мне нужно?». Отвечу, положа руку на сердца – ничего. Все, что хотел, я уже получил. Ваш фамильный остров Лоллан входит в состав материковой части оппозиции. Ваши счета на Ольбургском государственном банке заморожены и принадлежат тоже мне, и даже политическая карьера Ханса зависит от моего решения. Мне ничего от тебя не нужно, Ив. У меня уже есть всё, и даже больше.
«И даже больше», – фраза прозвучала, как пощёчина. Не нужно было соглашаться на этот ужин, потакая его капризам.
– Ваш заказ, голубки, – Хельмут поставил перед нами две тарелки.
– Мы не «голубки». С этим человеком у меня нет ничего общего.
– О-у-у-у, – удивился Хельмут, – Кристоф, твоя фрау с острыми зубками.
Хельмут дружески хлопнул оппозиционера по плечу, двусмысленно подмигнул. В это момент мне захотелось взвыть и унестись отсюда на сотни тысяч километров. К сожалению, мне никто не даст этого сделать.
Я лениво ковырялась в тарелке вилкой. Аппетита не было. И уверенности, что мой похититель расскажет, что задумал на самом деле – тоже не было.
– Что-то ты совсем притихла, Ив?
– Шестнадцать.
– В смысле шестнадцать?
– Осталось шестнадцать минут: время на дорогу, на ожидание заказа, плюсую сюда монолог о вашим превосходстве над аристократическим классом и всем миром в целом. Так что… уже пятнадцать.
– Как ты пунктуальна… – от его слов повеяло угрозой.
– Точность – вежливость королей.
Впервые я ему улыбнулась и положила в рот кусочек умопомрачительно вкусного осетра, довольная, что смогла дать хоть какой-то отпор. Наши взгляды встретились, в глубине его почти чёрных глаз бушевало пламя – такой взгляд не забыть: он выдаёт страсть на грани исступления. Мужчина не смотрел на меня, он
