этот микрорайон, каждый вечер проверяли все злачные места и притоны, всех подняли на «уши». Местный криминалитет выражал крайнее неудовольствие и грозился самому расправиться с подонками, которые подрывали авторитет советской милиции. И тут нам поступило сообщение, что такой факт действительно имел место, и Василий хвастался тем, как отлично провел время.
Дальше уже было делом техники: установили мы этого Василия, задержали его и следом всех остальных любителей сладкого. Их действительно было 8 человек, полу опустившиеся люмпен-пролетариат. Начали мы всех опрашивать, подключили следователя для опознания, задержания и т.д. Все признались, что действительно насиловали, развлекались и вопросов, вроде де бы не возникало. Но тут, при опознании одного из задержанных, назовем его Василием, Наталья заявляет, что он ее не насиловал, хотя в этой кампании присутствовал. Сам Василий факт изнасилования признал. Пришлось опять вплотную подключиться, и разбираться в чем дело. И тут выяснилось, что Василий был последним, кто насиловал Наталью, но вел себя очень корректно, ее не бил. После изнасилования, проводил ее домой и там, на чердаке, у своей квартиры, она добровольно ему еще раз отдалась, поэтому и считает, что с его стороны изнасилования не было. «Джентльмен», да и только.
Ну, разве поймешь, после этого жен.
Баня
На территории Первого отделения милиции, располагавшегося по адресу набережная реки Мойки, дом 60, была когда-то баня, куда многие горожане любили ходить мыться. Сейчас ее, по-моему, уже нет. Дело было летом 1975 года. Я работал инспектором уголовного розыска уже четвертый год и считался опытным сотрудником. Борьба за показатели отделения, шедшая в масштабах всего Советского Союза, велась серьезная. Но различные преступления, совершаемые изо дня в день, никак не укладывались в нужные рамки, у преступлений ведь не было общего руководства и руководящей партии… Поэтому их количество не торопилось снижаться. Вся эта обстановка очень нервировала наше начальство и особенно, как ни смешно, доводила эта самая баня: ведь почти каждый день оттуда привозили потерпевших – то без кошелька с документами, то без одежды. Кто-то из преступников повадился ходить туда на заработки, и нам надо было что-то предпринимать. Но наш непосредственный начальник, Александр Локтев, заместитель начальника отделения милиции по уголовному розыску – тогда так эта должность называлась – решил все по-своему, чтобы было ему проще и меньше хлопот: если у заявителя пропадают документы, то необходимо брать заявление об их утрате и направлять по месту выдачи этих самых документов. Если же похищены вещи – отвозить бесплатно домой, чтобы не было нареканий на бездушное отношение к людям, и, как обычно, ссылаться на загрузку по тяжким преступлениям. Эти сказки и теперь в милиции-полиции рассказывают заявителям, чтобы у них совесть взыграла и не приставали по пустякам к несчастным загруженным, перегруженным операм и следователям. И тогда, и сейчас это
