пытками не отрекся!
Разгневанный и коснеющий во гневе Тарас отомщает смертью кому попало из этих «проклятых ляхов», не разбирая пола и возраста!.. Ну и – ляхам попадается наконец и сам; и сжигают они его на костре.
Работа по написанию «Тараса Бульбы» подарила миру шедевр, а Гоголю – глубочайшее само-осознание, само-чувствование… По завершении такого рода труда не осталось уже в душе писателя чего-либо, недокипевшего с прошлых жизней, которые прожил дух его… не писателем. Уроки прошлых перерождений были осмыслены и переосмыслены как умом Гоголя, так и сердцем!
В итоге: чувствование непреходящей отрады как результата дел добрых и отвращения к злодеяниям из побуждений любых – мощно побудили зрелого Гоголя сознать миссию свою не как просто вот писательскую, но как задачу писателя, прежде всего, ДУХОВНОГО.
Сие-то и типично для Одинца (лик третий рожденных под знаком Овна): прийти в зрелом возрасте к идее главенствования над всем начала духовного и самоотверженное – и проникновенно-смиренное! – этому началу служение! Несомое в чистоте совершенства искренности, а подчас и – как я говорил на лекции – с какой-то даже детской наивностью…
Толики наивности в служении духовному началу не избежал, пожалуй, Николай Гоголь… Хоть в сердцевине своей духовное служение было у него более, чем серьезным, и основательно-плодотворным.
Из-под пера Николая Гоголя выходили проникновенные, глубокие и кристально-искренние духовные письма! Способствовали сему паломничества, молитвенные ночные бдения и посты. С последними Николай Васильевич, вероятно, немного перебирал, и однако не в этом была наивность…
В последние годы жизни Гоголь стал понимать пост много более строго, чем даже и сама церковь! Потребовал от своей души сосредоточения полного на создании текстов исключительно духовных: постясь – воздерживаясь – от сочинений прозы художественной, мирской.
Буйная муза писателя протестовала, наверное уж, против наивно-суровой столь меры пресечения драконовской! Соблазн оканчивать неоконченное художественное произведение был, надо думать, весьма силен…
Итак, 1852 год от Р.Х., текут недели Великого поста. Писатель Гоголь отказывается не только лишь от приема пищи, но и – преодолевая в себе привязанность к чему бы ни было светскому – вдруг отрекается и от последнего своего романа! Сжигает его в огне… как в огне же погиб и его любимый герой Тарас Бульба!
Невольно вспоминаешь тут стих Александра Блока:
«Отрекись от любимых творений,
От людей и общений в миру.
Отрекись от мирских вожделений —
Думай день и молись ввечеру.
Если дух твой горит беспокойно —
Отгоняй вдохновения прочь!
Лишь единая мудрость достойна
Перейти в неизбежную ночь.
На земле не узнаешь награды.
Духом
