заметила принцесса и начала раздеваться.
Далила ничего не ответила, она лишь скинула плащ, положила его на одну из кроватей и подошла к окну, под которым располагалась конюшня.
«Ну, не хотите разговаривать, мы навязываться не будем», – подумала Клео и погрузилась в теплую, даже можно сказать горячую, воду.
– Вы сделали правильный выбор, принцесса! – пошептав себе что-то под нос, а затем отвернувшись от окна, произнесла чародейка. – Я предполагаю, что, только добыв Шлем Всеведения, мы сможем остановить Хикилая. Вы вырастите в очень мудрую и справедливую владычицу. Если, конечно, мы выживем! – добавила волшебница в конце, подпортив эффект от своей фразы.
– Благодарю! – ответила Клео. – Но вы могли сказать мне об этом и раньше, Далила. Почему же сделали это именно сейчас?
– Полагаю, нам лучше перейти на «ты», принцесса. В конце концов, мы практически ровесницы: вам – семнадцать, а мне – двадцать пять. Моя мать родила меня довольно поздно, – ответила колдунья на не озвученный вопрос.
– Что ж, хорошо, Далила! – Клео немного приподнялась из ванной и протянула влажную ладонь волшебнице.
Чародейка наклонилась и крепко, по-мужски, сжала ее, как будто хотела проверить, хорошо ли принцесса умеет переносить боль. Клео немного поморщилась, но, стиснув зубы, выдержала крепкое рукопожатие.
– Ты стараешься ни в чем не уступать мужчинам, – отпуская руку принцессы, заметила Далила, опускаясь на край ванны. – И в этом мы тоже схожи. Однако мужчины крайне не любят, когда женщины в чем-либо их превосходят. И именно поэтому мне необходимо переговорить с тобой с глазу на глаз.
Клео насторожилась. Тон чародейки ясно указывал на немалую серьезность предстоящего разговора, а волшебники по пустякам обычно не беспокоятся.
– Говори! – велела Клео колдунье.
– Тот гном, о котором упоминал на совете мой дед, был захвачен мной лично и мной же лично допрошен, – произнесла Далила. – И у меня сложилось впечатление, которое, к слову сказать, разделяет мой дед, но которое не подтверждено ни одним доказательством, что гномы куда больше боятся приспешника Хикилая по имени Механик, чем самого мага.
– Допустим. Но что это меняет? – задала вопрос принцесса. – И почему об этом нельзя было сказать на совете?
– На совете мы умолчали об этом по двум взаимосвязанным причинам, – ответила волшебница. – Первая заключалась как раз в том, что мужчины не верят в то, что они же называют «женской интуицией», и не рассматривают ни одно предложение женщины, если оно не подкреплено железным аргументами. Ты могла убедиться в этом на собственном опыте!
– Да уж! – покивала головой Клео, припоминая всю ту бурю негодования, что обрушилась на нее день назад. – Но меня все-таки поддержали, во многом из-за того, что мою сторону принял твой дед. Думаю, что свою внучку он бы еще больше защищал.
– А это
