Я встала и отряхнулась, а когда наконец встретилась с взглядом Алека, в мыслях появилось непонятное для меня противоречие. Я мечтала избавиться от всего, что произошло со мной за последние дни. Но от Алека…
Эти мысли я тут же прогнала из головы. Помутнее, не иначе.
В сию секунду ко мне вернулась загнанность, и выражение странного, напряженного взгляда Алека перестало иметь значение.
Додж стоял недалеко за его спиной, я не слышала, как Алек подъехал, увлекшись собственной жалостью, но была неимоверно благодарна ему за то, что не придется возвращаться к поместью. Через несколько секунд я уже сидела в машине, Алек оставался стоять на месте еще пол минуты, глядя на озеро, а затем наконец оказался в салоне и завел мотор.
Руки не слушались, когда я пристегивала ремень безопасности и тщетно пыталась попасть в отверстие, чтобы защелкнуть его. Рука Алека неожиданно коснулась моей, и по моим пальцам пробежал крохотный разряд тока, когда он помог мне осуществить задачу, надавив на защелку. Посмотрев на него, я пробормотала что-то похожее на «спасибо». Он послал мне быстрый взгляд и едва заметно кивнул, оставляя в своих глазах все тоже незнакомое для меня выражение. Его лицо потеряло маску надменности, и сейчас Алек выглядел простым, как обычный парень из этого мира.
Но я не могла долго смотреть на него, в груди разрасталось еще более мощное чувство несправедливости, когда внезапно поняла, что он не одно сплошное воплощение едкости и сарказма. Я поспешно отвернулась к окну, уперев взгляд в темноту.
– Это пройдет, – внезапно заговорил Алек, спустя минут пять взрывной тишины.
Мне потребовалось собрать себя в руки, чтобы посмотреть на него – взгляд карих глаз встретил мой сочувствием. Секунды две я уговаривала себя не поглощать его глаза так очевидно, а затем нахмурилась, задумавшись над его словами.
– Твое потрясение, – пояснил Алек, когда распознал мое не озвученное недоумение.
Я фыркнула, очень быстро ощутив омерзение от воспоминаний разговора с Софией, и вновь уставилась в окно, давая понять, что крайне не согласна с его утверждением.
– Я больше чем уверен, что тебя не поразит мгновенно молнией, если ты хотя бы один раз не воспримешь мои слова в штыки и не попробуешь оспорить их.
Его не задевало мое поведение, скорее, Алек искренне хотел донести до меня предыдущие, но не из-за него сложилось обратное мнение.
– Ты не можешь быть в этом уверен, – отозвалась я, по-прежнему глядя в окно.
– Ну… – протянул он. – Как правило, на девяносто девять процентов, я всегда прав.
Ладно. Я не могла не попробовать оспорить. Просто, Алек… это раздражало, когда он думал, что всегда прав. Тем более в том, что касалось меня.
Я зло уставилась на него.
– Поверь, мир сможет выжить, если ты хотя бы один раз ошибешься, – парировала я.
Алек довольно усмехнулся, оставляя еще несколько мгновений эту невероятно живую улыбку
