всё и разрешилось, Глеб Васильевич, притом не в мою пользу. На мой призыв не откликнулся ни один из командующих фронтом или флотом, а Ставка прислала нынче нового командующего Юго-Западным фронтом. Проливать даром русскую кровь я счёл безнравственным, потому добровольно отказался от всех своих притязаний в обмен на обещание не преследовать тех, кто готов был ко мне примкнуть. Вы же, разумеется, свободны, как и ваш отряд.
Я понял, что в этом мире мятеж закончился, так, собственно, и не начавшись.
Корнилов поднялся и протянул руку.
– Будем прощаться, Глеб Васильевич, свидимся ли ещё? И не поминайте меня лихом!
Я с готовностью пожал протянутую руку.
Корнилов улыбнулся, слазил в карман и протянул мне на раскрытой ладони Орден Святого Георгия III степени.
– Носите с гордостью, – сказал он, – вы это заслужили!
Новый командующий фронтом генерал-лейтенант Деникин не задержал меня ни на минуту. Вскоре «Товарищ» миновал выходную стрелку и помчался в сторону Петрограда.
Я отдыхал, когда в дверь постучали. На моё «Войдите!» дверь отворилась, и на пороге возник тот, кого я меньше всего ожидал здесь увидеть: Борис Викторович Савинков собственной персоной!
Савинков уже битый час о чём-то разглагольствовал – я его почти не слышал. Мысли мои вертелись вокруг появления этой неприятной мне во всех отношениях личности на борту бронепоезда. Всяко выходило, что ответственен за появление Савинкова командир бронепоезда – эсер по партийной принадлежности. Получается, что мой боевой товарищ поставил партийную дисциплину выше воинской. Что ж, мне урок – головная боль Макарычу: его человек – ему и разбираться! За мыслями я чуть не пропустил обращение Савинкова.
– … пора избавляться от двусмысленности и решительно рвать с большевиками и их союзниками в рядах нашей партии! И главной силой в этой борьбе будет Красная Гвардия. Странник говорил, что вы на нашей стороне, товарищ Абрамов…
Савинков глядел выжидающе, я ответил без промедления и совершенно искренне:
– Мы с Жехорским старые друзья – куда он, туда и я!
Мой ответ Бориса Викторовича успокоил. Напряжение спало с его лица, и он даже скупо улыбнулся.
МИХАИЛ
– Ты привёз Савинкова на «Товарище»?!
Моё изумление было неподдельным.
– А что было делать? – пожал плечами Васич. – Ссадить его при первой же возможности, коли не я его в бронепоезд посадил?
Мой друг был прав. Впрочем, он был бы прав и если посадил Савинкова в бронепоезд сам. До партийного суда Борис Викторович был нужен мне целым и под нашим контролем. Как раз то, что мы сейчас и имели. Савинков, зная, что Временное правительство объявило его в розыск, счёл за благо не покидать бронепоезд. Теперь нужно обеспечить его надёжную изоляцию буквально на пару дней до начала работы Третьего Съезда Партии Социалистов-революционеров.
