она.
– Не понимаю, почему ты спрашиваешь. Мы оба отлично знаем, что тебе шестьдесят восемь.
– И ты думаешь, я до сих пор не научилась хоть немного разбираться в людях?
– Мы слегка повздорили, – вздохнул я. – Всякое бывает. Вы с папой тоже иногда ссорились. У всех семейных пар случаются небольшие размолвки.
– Ваши с Кейт ссоры мне известны, – заметила мама, включая измельчитель.
– Даже не знаю, что тебе сказать.
– Сядь, Роберт.
– Я же помогаю тебе убирать со стола.
– Мне не надо, чтобы ты помогал. Мне надо, чтобы ты сел.
Я сел за кухонный стол, а мама поставила кофе и вернулась к посудомоечной машине.
– Я знаю Кейт не первый год и вижу, где простая ссора, а где – нечто более серьезное, – заявила она.
Крутя в руках рождественскую открытку, я пытался найти слова, чтобы поведать маме о случившемся. Это было не просто. Она любила Кейт как родную дочь, и я догадывался, что в данном случае мама не встанет на мою сторону. Слишком она честна. Я пришел к выводу, что лучше всего признаться и покончить с этим.
– Мы разводимся, – выпалил я, невидящим взглядом уставившись на открытку.
– Почему? – требовательно спросила мама, перекладывая остатки салата в стеклянный контейнер.
Если бы я знал почему.
– Не знаю.
– Не знаешь чего?
Мне с самого начала было понятно, что от мамы шутками не отделаешься.
– Я не знаю, почему мы разводимся.
– Это ведь твой брак, так что ты должен иметь хоть какое-то представление о том, почему он разрушился, – заявила она и стала раскладывать контейнеры с остатками ужина по полкам холодильника.
– Мама, я делал все, что мог, – запинаясь, проговорил я. – Я работаю, как проклятый. Я обеспечиваю своей семье достойный уровень жизни. У нас отличный дом. У Кейт и девочек есть все, что им нужно, но ей этого мало.
Я сделал паузу, предполагая, что мама захочет что-нибудь возразить, однако она вытирала стол, не глядя на меня.
– За последние два-три года мы с Кейт стали чужими.
Мама вытащила из-под раковины чистящее средство и стала молча тереть старое пятно на столешнице, явно ожидая продолжения. Я неловко поерзал на стуле. Лучше бы она высказала все, что обо мне думает, чем заставляла вот так сидеть и мучиться.
– У нас совершенно не осталось общих интересов, – продолжил я. – Наверное, когда мы поженились, то были, так сказать, в одной лодке. Мы хотели одного и того же, имели общие цели. Но с годами все изменилось. Не знаю почему. Так у многих случается.
Мама вынула из буфета две чашки, налила нам обоим кофе и уселась напротив меня так, чтобы смотреть мне в глаза. Она всегда говорила, что глазами я пошел в отца, и теперь ее, видно, удивляло, что я веду себя не так, как он.
– Ты можешь назвать главную проблему в вашем браке? – спросила мама.
Я
