и вы не являетесь рьяным поборником союза с Англией… В конце концов, кто-то хотел просто услужить вам.
– Уверяю вас, дон Луис, за услуги такого рода мне в свое время пришлось кое-кого повесить. – Взгляд Оливареса, как мушкетная пуля, пробил секретаря навылет. – Тем паче в исполнении этой услуги наверняка не обошлось без золота Ришелье, Савойи и Венеции.
Угодливую улыбку, которой Алькесар показывал министру, что они вместе и заодно, будто смыло с его лица.
– Не понимаю, о чем вы, ваша светлость.
– Не понимаете? Забавно. Мои шпионы подтвердили, что некая значительная сумма была передана некоему влиятельному при дворе лицу, однако не смогли установить, кому именно… Теперь многое становится на свои места.
Алькесар приложил руку к груди – как раз к тому месту, где был вышит крест Калатравы.
– Не думаете же вы, ваша светлость, что я…
– Вы? А при чем тут вы? – Оливарес взмахнул рукой, словно отбрасывая это нелепое предположение, и Алькесар вновь заулыбался. – В конце концов, всем известно, что именно я приставил вас к его величеству в качестве личного секретаря. Вы пользовались моим доверием. Вы были моим человеком. И хотя в последнее время ваши позиции до известной степени усилились, я сомневаюсь, что вам взбрело бы в голову плести заговоры по собственному почину. Это было бы полнейшим безрассудством, не правда ли?
Улыбка на губах секретаря вновь стала блекнуть и меркнуть.
– Разумеется, ваша светлость, – тихо проговорил он.
– И уж тем более – в тех областях, которые представляют особенный интерес для иностранных держав. Преподобному Эмилио это еще сошло бы с рук, ибо он лицо духовное, да еще и с прочными связями при дворе. А всякому другому за такие проделки не сносить головы.
И Оливарес устремил на него взгляд, исполненный грозной многозначительности.
– Ваша светлость, – меняясь в лице, пролепетал Алькесар, – вы же знаете, до какой степени я вам предан…
– И до какой же? – насмешливо осведомился министр.
– Я предан вам беззаветно! Верен беспредельно! И очень полезен!
– Напоминаю вам, дон Луис, что преданными, верными, полезными людьми я заполнил не одно кладбище.
И, произнеся эту зловеще-хвастливую фразу, звучавшую в его устах отнюдь не пустой угрозой, граф Оливарес с рассеянным видом стал вертеть в пальцах перо, словно раздумывая, не скрепить ли своей подписью некий приговор. Алатристе заметил, что Алькесар следил за этими движениями с нескрываемым ужасом.
– Да, кстати, о кладбищах, – вдруг добавил министр. – Позвольте вам представить Диего Алатристе, больше известного как капитан Алатристе… Вы ведь незнакомы?
– Я?.. Кхм… Нет. Откуда же мне его знать?
– Приятно вращаться в обществе предусмотрительных людей – никто никого не знает.
Губы Оливареса снова дрогнули, возвещая усмешку, которой так и не последовало.
