раздался в моей голове испуганный вскрик Хантера. Видимо от сильного потрясения все мои щиты рассыпались.
«Я… я не знаю, Хан…» – я обняла себя за плечи, пытаясь успокоиться и унять дрожь.
«Я проснулся от твоего крика. Мысленно ты вопила так, словно тебя жгли раскаленным железом… Что произошло?»
«Просто плохой сон. Первый сон с того момента, как я потеряла память, который я запомнила и сразу кошмар».
Мне, наконец, удалось справиться с собой и перестать дрожать и задыхаться, словно загнанный ронж.
«Прости, что я разбудила тебя».
«Не говори ерунды! Жаль, что я не рядом с тобой», – я густо покраснела. – «Что тебе снилось?»
«Смотри…» – я показала ему свой то ли сон, то ли воспоминание. – «Не знаю, что это было. Но если все же это шутки моей памяти, то это маленький шажок вперед».
«Я искренне на это надеюсь», – задумчиво ответил Хантер. – «Ложись спать, красавица, до утра еще далеко, а обсудить, что это мы всегда успеем».
«Спокойной ночи».
«Спокойных снов!»
И огненный исчез из моей головы.
Легко сказать «ложись спать»! Я провалялась около часа, но так и не смогла уснуть. Тяжело вздохнув, вновь села на кровати и взмахом руки притянула к себе грифель и сшитые в тетрадь листы чистой бумаги. Стоит записать и зарисовать свой кошмар, пока он не поблек в моем сознании.
На занятиях я отчаянно клевала носом и практически не слушала мастеров. Заставить себя собраться мне удалось только к третьей лекции. Сегодня начинался короткий курс первой помощи и целительной магии, призванный подготовить нас к практике в нашем мире, которая должна была начаться через несколько месяцев.
Аудитория для занятий сегодня тоже была новой. Просторная зала, с расставленными по кругу партами, рассчитанными каждая на двоих учащихся, и с учительским низким широким столом в центре. Вдоль стен располагались стеллажи с макетами частей тела и органов человека, растворами и зельями, снадобьями и свитками с ангел знает чем.
– Добрый день, выпускной курс земляных, меня зовут мастер Ласт. И я буду обучать вас основам целительной магии и первой немагической помощи, – голос, отвлекший меня от разглядывания полки с флаконами всех цветов радуги, вызвал целую толпу мурашек по всему телу. Столько в нем было чувственных глубоких нот.
Удивленная своей реакцией, я повернулась к учительскому столу и замерла, как и вся женская половину нашего курса. Молодой мужчина (на вид – мой ровесник), утонченный, но вместе с тем весь светящийся огромной скрытой силой, небрежно присел на край столешницы и лениво скользил взглядом по аудитории. Снежно-белый костюм с едва заметной серебряной вязью тонко подчеркивал его спортивную фигуру, а не глядя сброшенная на стул мантия говорила о том, что мастер все же вполне человечен.
Мы столкнулись взглядом, и я застыла. На меня пристально смотрели глаза цвета льда. Кристально чистого и до ожогов холодного.
Я нервно сглотнула и вернулась
