Сэмми, с каждым шагом становилось яснее, что Кебеде сильнее его. И когда атлеты сделали предпоследний поворот к финишу на Рузвельт-роуд, Кебеде оставался первым.
В Чикагском марафоне есть всего один подъем, и он начинался как раз здесь, на отметке 26-й мили (41,8 километра). Перед соревнованиями Сэмми с тренером планировали, что именно отсюда он начнет свой решительный рывок, если представится возможность. Однако сейчас Роса уже не думал ни о какой возможности. Он решил, что в сложившейся ситуации даже третье место будет прекрасным результатом.
Первые десять метров крутого подъема Сэмми держался позади Кебеде. Воспользовавшись преимуществом – тем, что его сейчас не видно, – он, вконец измученный, решился на последний рывок и пронесся по правую руку от Кебеде. Тот отчаянно старался вернуть свое преимущество, однако ему это не удалось. Сэмми, словно сам ужасаясь такому невероятному всплеску силы, трижды торопливо оглянулся на отстававшего от него Кебеде и, коснувшись финишной ленты на 19 секунд раньше ошеломленного эфиопа, рухнул на мостовую в нелепой позе воина, сраженного на поле битвы.
«Это был величайший сюрприз за всю мою жизнь», – сказал в интервью после соревнований Федерико Роса.
Репортеры не знали того, что было известно тренеру великого спортсмена. Главными проблемами Сэмми, собиравшегося защитить титул чемпиона Чикагского марафона, были вовсе не вывих колена и кишечный грипп. Гораздо более серьезный урон нанес ему тот разгульный образ жизни, который он вел после победы на Олимпийских играх, вернувшись домой обожествленным героем и в придачу миллионером. Не далее как в июне он выпивал каждый вечер, а тренировки проводил в постелях с женщинами. В июле у Сэмми было четыре килограмма лишнего веса. Даже в августе он еще не мог обогнать самых заурядных атлетов. В сентябре Клаудио Берарделли, тренировавший Сэмми в Кении, заявил Росе, что, если спортсмену хватит глупости выступать в Чикагском марафоне, он просто не добежит до финиша.
Как же тогда Сэмми умудрился не просто добежать до финиша, но еще и победить? На этот счет у директора Чикагского марафона Гэри Пинковски есть своя теория.
«Сегодня Сэмми доказал свою стойкость», – сообщил он на брифинге после забега.
В спорте «стойкость» служит метафорой ментальному соответствию. По теории Пинковски выходит, что Сэмми преодолел физическую слабость психологической стойкостью. Определенно, именно так все и было. Если бы марафон судили по правилам боксерского матча, Кебеде выиграл бы все раунды, кроме главного, последнего, в котором Сэмми сразил его нокаутом. В предыдущих сражениях марафонцев со сходной динамикой атлет, оказавшийся на месте Кебеде, – более подготовленный и отражавший все атаки соперников, – непременно побеждал. Для любого хотя бы немного компетентного зрителя было очевидно, что Сэмми гораздо раньше выбрал весь лимит физических возможностей, чем Кебеде.
Нам отлично известны
