давние времена она была очень влиятельной дамой и приготовила себе великолепную усыпальницу, которую мне посоветовал посмотреть встреченный в церкви священник. Он сказал, что внутри она очень красивая, с мозаиками от пола до потолка.
– Хотелось бы мне это увидеть! – воскликнула Ишрак и покраснела, испугавшись, что Изольда решит, будто она навязывает свое общество Луке.
Увидев, что подруга смутилась, Изольда тоже покраснела и поспешно сказала:
– Конечно, тебе нужно сходить! Пойди с Лукой, пока я буду собирать вещи в дорогу. Почему бы вам двоим не пойти утром?
Брат Пьетро перевел взгляд с одной зарумянившейся девицы на другую, словно они были внушающими беспокойство существами из какого-то другого мира.
– Ну что еще с вами не так? – устало осведомился он.
– Раз уж ты себя выдаешь за мою сестру, а Ишрак – за свою служанку, то вам надо бы обеим пойти смотреть мавзолей, – сказал Лука, не заметивший смущения девушек. – И, конечно же, Ишрак следует всегда сопровождать тебя, Изольда, когда ты ходишь по незнакомому городу. С тобой всегда должна быть спутница.
– И уж, конечно, мы не сможем проехать через половину христианского мира, когда вы вдвоем устраиваете такое, – мягко добавил Фрейзе.
– Да в чем дело? – Лука посмотрел на обеих по очереди, впервые обратив внимание на их смятение. – Что происходит?
Молчание было неловким.
– Мы поссорились, – неохотно призналась Изольда. – Перед отъездом из Пикколо. Честно говоря, не права была я.
– Вы поругались? – воскликнул Лука. – Но вы же никогда не ссоритесь! В чем дело?
Фрейзе, знавший, что они поссорились из-за Луки, решил прийти им на помощь.
– Девушки, – произнес он, ни к кому в особенности не обращаясь, – часто из-за чего-нибудь расстраиваются. Нервные. Как ослик. Считают, будто знают, чего хотят, даже когда это не совсем так.
– Ах, не глупи! – рассердилась Ишрак и повернулась к Изольде. – Надо, чтобы между нами все было, как прежде, а остальное устроится.
Не отрывая глаз от столешницы, Изольда склонила свою светловолосую головку.
– Извини, – проговорила она очень тихо. – Я была совершенно не права.
– Ну, вот и хорошо, – сказал Фрейзе с видом человека, добившегося дипломатического компромисса в сложной ситуации. – Рад, что все уладил. Не стоит благодарности.
– Лучше бы помолились и попросили у Бога терпения, – ворчливо сказал брат Пьетро девушкам. – Господь – свидетель: мне о терпении просить придется.
Он встал из-за стола и с серьезным видом удалился. Когда за ним закрылась дверь, все четверо обменялись смущенными улыбками.
– Но в чем все-таки было дело? – не отступался Лука.
Фрейзе выразительно посмотрел на него и покачал головой, показывая, что ему следует помолчать.
– Лучше не трогать, – посоветовал он. – Как ослика, который наконец угомонился.
– И
