на вас. Я хорошо вам заплачу. Вы найдете этого человека?
Было бы легко сказать «да», взять его деньги и затем просто ждать в надежде, что Ретник найдет убийцу, но я так не работал. Я понимал, что в одиночку мне убийцу не поймать.
– Расследование находится в руках копов, – сказал я. – Только они могут найти преступника. Дело об убийстве вне компетенции частного детектива. Ретник не церемонится с посторонними, которые оказались на его дороге. Я не могу допрашивать его свидетелей. Он узнает об этом, и я попаду в неприятное положение. Как бы мне ни хотелось получить от вас деньги, мистер Джефферсон, они не принесут мне пользы.
Он не был удивлен и продолжал испытующе смотреть на меня.
– Все это я понимаю, – ответил он. – Ретник – дурак. Он, кажется, понятия не имеет, как взяться за это дело. Я предложил, чтобы он телеграфировал британским властям в Гонконге, – нужно узнать хоть что-то об этой женщине. Нам ничего не известно о ней, кроме того, что она вышла замуж за моего сына и была беженкой из красного Китая. Я знаю это, потому что мой сын писал мне приблизительно год назад, что женился на китайской беженке. – Он снова посмотрел в сад, потом сказал: – По глупости я препятствовал этому браку. Больше я не получал от него известий.
– Думаете, у британской полиции есть информация о китаянке? – спросил я.
Он покачал головой:
– Возможно, но вряд ли. Каждый год более ста тысяч несчастных беженцев прибывают в Гонконг. Они не имеют гражданства и документов. У меня есть много контактов в Гонконге, и я пытаюсь справиться с ситуацией. Насколько я понимаю, беженцы, бегущие из красного Китая, на джонках переправляются в Макао, который, как вам, вероятно, известно, является португальской территорией. В Макао не могут справиться с этим вторжением, да и не желают. Беженцев переправляют на других джонках в Гонконг. Британская полиция патрулирует подходы к Гонконгу, но китайцы терпеливы и умны, когда хотят идти до конца. Обычно джонка с беженцами прячется среди других джонок, и полиции трудно ее отыскать. Я понимаю, что британская полиция сочувствует беженцам: в конце концов, бедолаги бегут от общего врага. Преследование прекращается, как только джонка с беженцами благополучно достигает территориальных вод Гонконга. Полиция считает, что бесчеловечно отсылать беженцев назад, раз уж они забрались так далеко. Но все эти люди анонимны. У них нет никаких бумаг. Британская полиция снабжает их новыми документами, но нет никакого средства проверить хотя бы их имена. С того момента, как прибыли в Гонконг, они начинают новую жизнь, и вероятно, под новыми именами: будто рождаются заново. Жена моего сына была одной из таких беженок. Если мы не узнаем, кем она действительно являлась, каково ее прошлое, я сомневаюсь, сможем ли мы когда-нибудь выяснить, почему она была убита и кто ее убийца. В общем, я хочу, чтобы вы поехали в Гонконг и разузнали что-нибудь о ней. Это будет нелегко, но Ретник и вовсе не может сделать этого, а британская полиция не станет хлопотать. Я думаю, что вы справитесь, и готов финансировать вас.
