детей. О том, что современные супруги изгоняются из подчас с трудом выстроенного рая после рождения ребенка. О том, что с его рождением можно забыть о беззаботном сексе. Иногда говорят, что в этом случае следует забыть о половой жизни вообще – нет, ей вполне можно заниматься, но либо на стороне, либо всегда беспокоясь, чтобы кое-кто не выпал из окна.
Это лента о том, что женщины горазды говорить, будто мужчины всегда далеки от них и их детей, а еще будто они почти никогда не интересуют мужчин. О том, что женщина обычно сильнее переживает смерть своего ребенка, чем мужчина. Мужчина всегда может прикрыться словами набоковского героя о том, что усопший малыш не будет курить, хамить, прыщаветь и заглядывать за женские декольте. Попутно он будет рассуждать о том, что скорбь это не болезнь, а здоровая реакция, которую нельзя излечить, да и не нужно.
Это кино о том, что в случае, когда женщина говорит вам, что едет писать диссертацию в глушь, и просит не мешать, надо мыслить женскими категориями и через пару дней отправиться мешать».
В кабинет Акемгонима заглянула секретарша Полина. Лицо женщины было наштукатурено. Очевидно, ее ждало приключение с каким-нибудь лохом.
– Акемгоним Валентинович, вам письмо, – сказала Полина, вручила Горгоною розовый конверт и удалилась. Для толстой женщины у нее была слишком маленькая грудь.
В конверте лежало письмо от Инны. Сильнее Инны Акемгониму осточертели только новости про застопорившееся расследование дела «Гниющей базилики».
«Ей хочется именно этого, а не закончить диссертацию; в противном случае бегите от нее, не оглядываясь: с ней что-то не так в степени, которая не позволяет надеяться на приведение ее в адекватное состояние. Если вы не приедете, она в лучшем случае подумает о походе налево. В случае средней паршивости она найдет себе любовника. В худшем случае ваша суженая займется самокопанием, найдет в себе кучу недостатков, каковые спроецирует на весь женский род, свихнется, будет слышать крики своего ребенка, когда он мирно играет рядом, и, наконец, объявит природу церковью Сатаны. Потом она не остановит ребенка, когда вы будете уестествлять ее, а наследничек полезет в окно. Вследствие этого она будет долго метаться, загонять себя депрессивными мыслями и отравит вашу совместную жизнь. Удовлетворение и забытье ей будет приносить только секс, но он же будет постоянно давить на ее чувство вины, ибо из-за чрезмерного увлечения им погиб ее ребенок. В конце концов, она не просто тронется, но соскочит с ума кверху пятками и даже отрежет себе клитор – видимо, чтобы избавиться от плотских искушений и наслаждений. После этого вы ее задушите: кому же нужна женщина без клитора?
Отдадим должное выдержке героя фильма – например, Отелло задушил бы свою супругу гораздо раньше, потому что любой нормальный мужчина склонен ревновать любимую женщину к ребенку (пусть даже любимому). Вы скажете, что он уже не любит свою супругу? Уверяю, вы ошибаетесь. Если мужчина не бросает женщину, больную и подавленную, пытается вылечить и всячески
