день месяца.
– И вот здесь вот понадобился как раз человек, который будет этим руководить. Я очень признателен, что эту ответственность доверили мне, я приехал и начал здесь жить и работать. Что я и делаю сейчас, – говорит Олег Генрихович.
Он вместе с семьей живет здесь, за Красным холмом, в большой старинной деревне «с самым русским названием» – Ивановка, в служебном коттедже на окраине:
– Очень удачно, что мы всем коллективом здесь и живем, потому что деревня – вещь прозрачная: тебя либо уважают, либо не уважают. И если уважают, – могут рассказать заранее, чего следует опасаться. Когда я писал диссертации о государственной власти и аграрной политике царского и советского периода, о крестьянах и о власти, я и предположить не мог, что когда-нибудь буду сам жить в этой среде и что она будет существовать. То, что называлось учеными «общиной», а крестьянами – «сельским миром» или «сельским обществом», – все это существует и поныне, – рассказал нам Олег Генрихович.
Музей – то, что снаружи, и то, что внутри
И сразу вернулся к рассказу об экспозиции: в ее основе лежит концепция, которая начала разрабатываться задолго до появления самого музея, ее создатели Алексей Воронцов и Игорь Бурцев.
– Она начала обретать плоть и кровь, когда я еще здесь не работал, – признается Олег Генрихович.
Потом концепция была привязана к определенному архитектурному проекту. Был проведен конкурс, в котором победило бюро с оригинальной постмодернистской идеей.
– Знаете, тут сошлись планеты, а на самом деле, конечно, это работа с коллективом. У нас было несколько серьезных проектов в финале, и нужно было, чтобы руководство музея видело эту тему точно и современно, – рассказывает Олег Генрихович.
Во время строительства начал создаваться план экспозиции.
– Нам всем казалось, что мы не успеем. И только один человек говорил – успеем, это был директор. А мы, уверенные в его словах, жали вперед, – рассказывает Олег Генрихович. – И успели.
Об экспозиции музея Вронский может говорить бесконечно и уверяет, что постоянно открывает в ней что-то новое. Он рассказал о том, как вручную перекрашивали солдатиков для большого интерактивного макета Куликовской битвы, о том, как выдумывали новую шкалу для аттракциона по стрельбе из лука, заменяя депрессивные отметки «хуже», «хуже», «еще хуже» на «царевна лягушка умрет девицей» и «вы миротворец, и это прекрасно», и о том, как подбирали актеров на роли участников Куликовской битвы. Олег Генрихович рассказал и о сложностях рабочего процесса, особенно о методах состыковки немецкого миллиметрового допуска с российским:
– Это была работа огромного коллектива, мы знали, что где будет стоять. Когда еще была стройка, я проводил экскурсию для высокого начальства из Министерства культуры, а здесь не было ничего, кроме
