style="font-size:15px;"> – А чем это горелым пахнет? – повёл носом больной.
– Ох! – всплеснула руками бабушка, – У меня ж там мясо жарится! – и стремглав выскочила из комнаты.
11. Подвиг Гастелло
В кухне стоял чад. Гастелло раскачивал головой и истошно верещал:
– Пр-р-рападём! Пр-р-рападём!
– Тьфу ты, негодник! А ну, замолчи! Не каркай! – Бабушка выключила конфорку под раскалённой сковородой, распахнула форточку, схватила клетку и отнесла попугая в большую комнату.
– Понятно. Поужинали! – проворчал дед.
– Ничего я сейчас быстренько картошечку с селёдочкой сготовлю, – утешила всех бабушка.
Присмиревший Гастелло огляделся на новом месте и робко, будто проверяя связки, произнёс:
– Кар-р-р… Кар-р-р… кар-р-ртошечку…
Вадька, купаясь в ванной, сквозь шум воды слышал крики взрослых из комнаты. «Чего они там расшумелись? Наверное, мама опять по поводу квартиры ходила».
Когда он вышел из ванной, семья уже рассаживалась за круглым столом. Кухня проветривалась, и ужинать решили в большой комнате. Посередине стола стояла глубокая тарелка с картофельным пюре. Рядом солёные огурчики, законсервированные бабушкой прошлым летом, и селёдка под кружочками лука. Вадька почувствовал, как заурчало в животе. В это время над клеткой вдруг вспорхнул зелёно-жёлтый лоскут и Гастелло, горланя во всю глотку: «Дер-р-ржи его!», вспорхнул сначала на папину голову, а затем, сделав круг, устроился на люстре.
– Держи его! – поддержала призыв попугая бабушка, и вся семья дружно кинулась ловить неугомонную птицу. Гастелло делал вираж за виражом. Тёмка визжа, радостно бегал вместе со всеми взрослыми. И только кот Матвей сосредоточенно умывал свою мордочку, философски не обращая внимания на людскую суету и метания глупой птицы. Через некоторое время попугай, притомившись, уселся на дверь и стал с любопытством наблюдать сверху, как Вадькин папа осторожно подкрадывается к нему с полотенцем в руках, кровожадно шепча:
– Ага! Вот ты и попался, голубчик!
Когда отец уже готов был набросить на него полотенце, Гастелло неожиданно взлетел и всё с тем же истошным криком:
– Дер-р-ржи его! – со всей дури врезался в стену, отрикошетив прямо в картофельное пюре. Там он и остался лежать, задрав кверху лапки. В комнате стало тихо. Только ходики продолжали отщёлкивать секунды, не заметив потери бойца. Кот Матвей, удивлённый внезапной тишиной, перестал вылизываться и уставился круглыми глазищами на деда.
– Он умер! – У Веры задрожали губы. Тимка, похлопав глазами, скривил гримаску и отчаянно заревел. Вадька тоже захлюпал носом.
– Отлетался, сокол ясный, – высказался дед, вынимая за лапки птичку из пюре, – Но напоследок, пакостник такой, жрачку испортил окончательно! Теперь эта картошка в рот не полезет.
– Господи, упокой его мятежную душу! – перекрестила бездыханное тельце бабушка.
– У него
