для здания, которое со стороны улицы имело обычный плоский фасад, а во двор, расположенный на краю довольно крутого склона, выдвигалось широким полукругом на крепких сваях, охватывающим оба этажа наподобие стеклянного «фонаря». (Это определение сразу пришло в голову мистера Рока, поэтому он решил, что так и есть) Неведомый дизайнер скрыл выступающий полукруг на первом этаже, отгородив его стенкой, чтобы получился коридор из прихожей к лестнице, а на втором устроил в этом же месте просторный вестибюль, из которого двери вели в две комнатки, и те делили полукруглый выступ надвое, являясь, видимо, единственными номерами отеля. Одну из этих комнаток занимал мистер Рок, а другую этот.., как его?.. Художник…
Изучая второй этаж, он подумал, что такое архитектурное решение явно затевалось для панорамного обзора окрестностей, потому что застеклены комнаты были от пола до потолка, и, распахнув шторыперед тем, как выйти, мистер Рок не мог не признать, что вид из его окна открывался, действительно, впечатляющий! Видно было далеко, до самого сумеречного леса, который темнел себе скромно на горизонте, обрамляя какие-то призрачные, то ли холмы, то ли горы, и сейчас, при ярком солнце и белом дне, не вызывал даже лёгкого содрогания при мысли о том, как тоскливо и мрачно было его нутро ночью. Точно так же не пугало больше широкое, как река, заснеженное поле. Теперь оно алмазно сверкало под солнцем, оттеняя чистейшее голубое небо своей белизной. А совсем близко, за оградойдворика, торчали лишь терракотовые крыши уютных кирпичных домиков с дымящими трубами. Летом эти домики наверняка тонули в зелени деревьев, которые сейчас окружали их графичной обнажённостью, но было в этой обнажённости что-то очень уместное именно сейчас. Что-то, что так и просилось на холст! У мистера Рока даже создалось ощущение, что деревья эти нарочно подстригали, для почти идеальной округлости кроны, чтобыподчеркнуть тонкое кружево из ветвей.
«Наверное, этот художник.., как там его.., Мебис, кажется… Да, Мебис! Наверняка, сидит сейчас в своей комнате и пишет», – подумал мистер Рок, спускаясь по скрипучей лестнице и чувствуя, почему-то странное умиротворение от того, что кто-то занят делом, исключительно ради собственного удовольствия, а не по суровой нужде, или принуждению. В такой день и в таком месте всё вообще должно быть в удовольствие! И этот скрип, (мистер Рок даже покачался немного на особо скрипучей ступени), и чудесный запах чего-то, наверняка, вкусного, который тянулся из помещений нижнего этажа и, по мере того, как мистер Рок спускался, делался всё более манящим… Всё обволакивало безмятежностью и покоем. И казалось, всё обязательно будет хорошо!
Гость заглянул в вестибюль, где они беседовали с Луиссом, обнаружил, что там пусто и, почему-то, подумал о проглоченной тут совсем недавно яичнице. Мысль о ней тут же мощно возглавила скудный запас его новых воспоминаний, и мистер Рок, потянув носом, двинулся дальше.
4.
Как он и предполагал, за стеной, отгородившей
