style="font-size:15px;"> – Отчего не сьездить? – говорю. – Я мигом!
А уже темень на улице. Сунул отец мне спички в карман на всякий случай. По плечу потрепал, сена два навильника в сани бросил. Связанного барана положил на сено, мы тут же примостились в тулупах
Через десять минут лошадь вынесла за околицу. Тишина вокруг, только скрип от полозьев. Дорога не близка – двенадцать километров, езды больше часа по колдобинам. Сани то и дело кидает из одной колеи в другую. Кругом все снегом уже прикрыло. Белым – бело. Морозно. Луна высоко на бездонном небе с яркими звездами. Дорога виляет между колками, безмолвными березами и осинами. Черный лес вокруг обступает. Едем и молчим, на душе почему – то муторно: тишина ночи саднит внутри. Снежной пылью сыплет в лицо
«Скорее бы доехать, – думаю, – там бабушка уже блинов, наверное, напекла»
Только ложок переехали, стало вдруг чудиться, что свистит кто-то… Свистит и свистит… Лошадь погоняем, совсем притихли. Только на ровное место выехали – вижу справа огоньки бегут. Много – много огоньков через кусты. Я отвернул ворот овечьего тулупа
– Галя, волки, что ли, там за кустами? – еще не веря глазам, тихо проговорил я и стиснул зубы
– Не знаю, – замялась она и глубоко вздохнула, – Похоже, Леня, – они
Тут же огрела лошадку кнутом, та дернулась от удара. Я машинально полез рукой в карман тулупа за спичками
– Знаешь что, – прошептал я ей, чтобы братишка не слышал, – надо шерсть барану подпалить. Волки запаха горелой шерсти боятся, так отец мне раз сказывал
– Да ну тебя! – Галина вырвала спички. – Тоже… выдумаешь!
Под полозьями скрипел снег, встречный ветер давил в лицо, гудел в ушах. Становилось все морознее. Внутри все сжалось…
Лошадь неслась, переходя уже с рыси на галоп, порой задевая копытами передок. Начало холодить затылок. Крепился изо всех сил, чтобы не закричать…
– Ну, ну! Давай, Рыжуха, давай!
«Вот, – думаю, – незадача! Сожрут волки»…
Братишка заплакал, услышав наш разговор. Крепко схватился за мою руку
– Леня! Мне страшно!
– Все будет хорошо! – успокаивал я брата
«Как бы не вылететь из саней!» -мелькнуло в голове, всем телом навалился на него
Тут баран стал блеять из соломы без остановки, задергался, пытаясь освободиться от веревки
– Придется от барана избавиться! – проговорила Галина
Как – то разом дорога развернулась круто к тому самому опасному горизонту из черного леса. Развернулась – и тут у нас вырвался вздох облегчения. В полкилометре светилась огнями деревенька, где я родился, а со стороны околицы катили по целине в нашу сторону два гусеничных трактора с зажженными фарами. Вот и Зимино!
– Все нормально. Живы! – закричал я, чувствую, по спине потекло, это начал таять снег с шарфика Оглянулся, преследователи исчезли, растворились в темноте
•••
