проницательным задумчивым взглядом. – Как тебе может быть известно, многие архаические расы не удовлетворены существующими квотами, и группа Сыновей Лэнгтри, собравшихся вместе – заманчивая цель для убийц».
Пэдди выразительно взмахнул рукой: «Почему же мне оказана такая честь? Есть много других полиглотов».
«Разумеется, – отозвался шаул. – Я, например, свободно владею всеми пятью языками. Тем не менее, я не преступник, ожидающий казни».
Пэдди понимающе кивнул: «Так-так. Что, если я откажусь переводить?»
«После того, как на тебя пару раз наденут нейросбрую, ты поспешишь ухватиться за любую возможность умереть как можно скорее».
«А, подлые твари! – простонал Пэдди. – В наше время человек уже не принадлежит себе».
Шаул наклонился, поднял поднос с посудой длинными и тонкими, как карандаши, пальцами и вышел из отсека, но скоро вернулся: «А теперь, землянин, я обязан обучить тебя надлежащему церемониальному протоколу. Некоторые из Сыновей настаивают на соблюдении этикета. Мы прибудем в пункт назначения уже завтра – но, к счастью, все это достаточно просто».
II
На следующий день шаул снова разбудил Пэдди; на этот раз он принес не только завтрак, но и бритву с распылителем дезодоранта, свежее белье и пару сандалий на толстых подошвах. Взвесив сандалии в руке, Пэдди вопросительно взглянул на писца.
«Ты будешь ходить по камню», – пояснил шаул.
Пэдди побрился, разделся, опрыскался дезодорантом, надел свежую одежду. Потянувшись, он размял руки и пощупал лицо: «Что ж, мой вислоухий друг, ты обошелся со мной по-человечески. Если бы это было не так, я бы уже подметал этот трюм твоим капюшоном – хотя бы для того, чтобы продемонстрировать пренебрежение к церемониям Сыновей».
«Если бы это потребовалось, я мог бы позвать охранника-кудту – он стоит за дверью, – отозвался шаул. – Скорее всего, однако, это не потребовалось бы».
«Наши мнения расходятся, – заявил Пэдди. – Для того, чтобы выяснить, кто из нас прав, давай устроим маленькую дружескую потасовку. Один бросок – кто кого поймает – просто чтобы позабавиться. Выцарапывать глаза, рвать кожу или драть волосы не будем: я не для того побрился и надушился, чтобы снова замызгаться».
«Как тебе будет угодно», – сказал шаул с усмешкой, обнажившей остроконечные зубы из серого металла.
Пэдди приблизился и взялся рукой за предплечье писца. Шаул ускользнул, как смазанный маслом угорь, схватил Пэдди за плечи жилистыми руками и резко развернул его – незнакомый с этим приемом, Пэдди почувствовал, что теряет равновесие. Но сопротивлялся он только долю секунды – тут же поддался, пригнулся, отскочил в сторону и рывком потянул шаула за собой. Шаул свалился на палубу. Пэдди вскочил на него верхом и прижал спиной к полу. Они встретились взглядами – желтовато-серые глаза Пэдди смотрели прямо в светящиеся зрачки шаула.
