все усилия, чтобы выдавить его из номера. Но не это было основной причиной, почему Семен начал готовить номер. Ему хотелось реализовать свои идеи, он даже стал их записывать, чтобы не исчезли. Вчера, идея «шоу теней» прочно засела у него в голове, но пока только жила, осваиваясь, и как ее реализовать, он пока не думал. Что скоро гастроли – хорошо и плохо. Хорошо поехать, заработать, но тогда прощай репетиции, да и со Светой придется расстаться, а только познакомились. Отъезд основной труппы даст возможность репетировать на арене. В училище ему разрешил репетировать директор. Иногда Семен приезжал туда после представления и дома уже появлялся под утро, заваливался спать, а потом снова в цирк. И все его победы с девушками были скоротечны, некогда ему было ухаживать. Но вот Света. Да, он должен сделать сольный номер, чтобы она увидела и поняла, что клоун, это не просто.
Пока они переодевались, пришел Никитич, а затем начались репетиции, Стас сидел в запасе. Никитич Семену нравился, он не ругался, если что не получалось, а объяснял. Еще и еще. Каждый жест, взгляд надо было отрабатывать, но Семен был вторым, а амбиции его требовали самостоятельности. Они хотели слышать овации, предназначенные только ему, хотели видеть на афише его фамилию, а для начала хотя бы фразу «весь вечер на манеже Семен Ковалев». Кому не хочется славы Олега Попова, Юрия Никулина.
Перед началом представления он позвонил Свете, и они договорились о встрече завтра, в шесть. Представление прошло успешно, и Семен сразу уехал домой, а в понедельник к восьми был в цирке. Он вместе с одним из служащих поставил мачты, сделал нужную слабину проволоки.
– Подстраховаться? – предложил Сан Саныч.
– А как я буду работать? Да, и не высоко.
– Тогда высота не более двух метров, чтобы в случае падения ты сумел сгруппироваться. Ох, Семен, подведешь ты меня под статью.
– Сан Саныч, но как, же тогда? Все новое всегда неприемлемо.
– Ладно, давай.
Свет на арене был приглушен, Семен забрался по мачте на площадку, и с нее с саксофоном прошелся по проволоке. Он на ней качался, сидел, лежал, наигрывая известные мелодии. Когда по сюжету должна была пройти девушка, Семен стоял на проволоке, как бы высматривая ее, и увидев, чуть качнулся в направлении нее. Проволока пошла назад, и тут «якобы» увидев соперника, Семен словно споткнулся, мелодия прервалась, и он стал падать, успев зацепиться носками мягких ботинок, но провисел недолго и упал. До арены он мог достать руками, и, сделав кувырок, встал на ноги.
– Идея есть, но техника слабовата. Мне не нравится твой настрой. Отбрось все личное, надо побольше игры, куража, грусти. Все, что тебе нужно – воображение. Ты же представляешь, что вот она любимая девушка и вдруг с другим. Все решают доли секунды. У тебя были разочарования от расставания с девушкой?
Семен задумался, но «Изюм», взглянув на него, прервал мыслительный процесс:
– Ясно, этого ты не испытал, – и окинув взглядом Семена, произнес. – Да, что это я, и так все ясно. Дал же Бог внешние данные… и умом не обидел. И все одному. Чудны дела
