взорвали 158 шоссейных и железнодорожных мостов. Партизаны разгромили 28 вражеских гарнизонов, 4 штаба, освободили 480 военнопленных и вывели из окружения свыше 6 тысяч советских воинов[55].
Глава 6
Перед зимним наступлением СЗФ
Разгром под Москвой. Немецкие генералы летят с постов
Битва за Москву – это отдельная тема, но ее нельзя обойти, так как слишком велики были ее последствия. Передовые отряды немецких дивизий в районе Крюково – Истра смогли подойти к Москве на расстояние 30–40 км, а разведгруппа 62-го саперного батальона даже ворвалась на речной вокзал в Химках. Но нигде линия обороны Красной Армии немцами не была прорвана.
В этом положении воинственный Бок отдал приказ основным силам группы армий «Центр» двигаться вперед. «Оборона противника находится на грани своего кризиса», – объявил он в своем приказе от 2 декабря 1941 г. Но на грани кризиса находились войска самого Бока, что и подтвердили события ближайших дней.
Армия Клюге (генерала, которого его начальник штаба высокопарно называл «человеком железной воли») остановилась уже 3 декабря. Гудериан отдал приказ о переходе к обороне через два дня – 5 декабря. А на следующий день произошло нечто непонятное, непостижимое и неожиданное для всех немецких генералов: войска советского Западного фронта перешли в контрнаступление. Одновременно с ним перешли в наступление Калининский и Юго-Западный фронты.
Внезапно и стремительно вся московская операция Браухича – Бока превратилась в свою противоположность. Ни секретные агенты Канариса, ни авиаразведка Геринга, ни все другие средства разведки вермахта не смогли проинформировать вражеское верховное командование о том, что его ожидает 6 декабря и в последующие дни. А ожидало следующее:
а) на фронте группы «Север» – сильнейший удар по 18-й армии и окружение значительных сил 16-й армии в районе Демянска и Холма;
б) отступление группы войск «Центр» с канала Москва – Волга на запад на 100–400 км;
в) на фронте группы армий «Юг» – потеря Ростова и отход за реку Миус.
Ф. Гальдер называл события под Москвой «катастрофой и началом трагедии на Востоке»[56].
Вот откровенное свидетельство бывшего командира 47-го танкового корпуса генерал-лейтенанта Рудольфа Боммера. Он вспоминает: «…Советское наступление застало нас врасплох. Ночью ударили морозы. На утро ударили дивизии, у которых хотя и было мало артиллерии, но имелось большое количество автоматического оружия… Я вспоминаю такие картины: пехотинцы бредут по снежным полям, не желая отправляться в окопы и бросая оружие. Даже некоторые офицеры бежали с передовой, крича, что продолжать бой не имеет смысла: все равно все перемерзнут или будут убиты… Командир 53-го пехотного корпуса и его начальник штаба заявили по телефону: «Сопротивление бесполезно, мы маршируем домой»[57].
Временно
Асмолов А.Н. Фронт в тылу вермахта. С. 108.
Безыменский Л. А. Германские генералы – с Гитлером и без него. – М.: Мысль, 1964. С. 248.
Там же. С. 249.
