утратил к ней всякий интерес – Винсента больше интересовали Альвах, к которому он то и дело оборачивался, и местность, не меняющаяся на протяжении всего пути. Что было нового в однотонных желтых кронах и серой земле, поросшей колючей травой, Ада не понимала.
Винсент насторожился, когда заметил на дереве след от топора – что-то подсказывало ему, что не дровосек забрел так глубоко в лес, куда давно не ступала нога человека. И он оказался прав: неожиданно разношерстная компания перегородила путникам дорогу на самой опушке леса. Внешний вид гостей не предвещал ничего хорошего: грязная, изношенная одежда, пестрящая дырами, не скрывала крепких фигур. Разнообразное оружие в их руках было громче любых слов, и Винсент более не сомневался – это разбойники. Командир знал, что эффект неожиданности – едва ли не единственное оружие, которое можно использовать в сложившейся ситуации. О переговорах не могло быть и речи – нельзя давать время оценить состояние их маленького отряда и загнать их в угол.
Он обвел взглядом желающих поживиться за их счет. Семеро. Кровь закипала в жилах, и Винсент был ничуть не против такой реакции, ведь если драться будет он, то между семерыми и одним нет никакой разницы. Командир, обнажая на бегу меч, напал на потрепанного верзилу, пользуясь преимуществом внезапной атаки. Бой начался немедля. Леверн, отразив мечом удар ятагана, старался не подпустить разбойников к беспомощным женщинам и раненому другу. Альвах, превозмогая боль, вытащил пару легких кинжалов, загораживая собой принцессу и Клер.
– Аль, – тихо протянула сзади сестра, надеясь, что брат не полезет в драку.
Но Альвах и не собирался отбирать развлечение у Винсента и Леверна.
Командир и не думал никого убивать, но Адалин, наблюдавшая за развернувшимся перед ней сражением, поняла все иначе – для нее стражи в мгновение ока превратились практически в головорезов.
«Должна ли я что-то сделать? – Право решать принцессе никогда не предоставляли, однако какой-то новый голос в ее голове назойливо шептал: – У тебя есть власть и достаточно сил, чтобы остановить происходящее». Дочь короля, обойдя немого стрелка и летящего в ее сторону верзилу, ринулась вперед – благо Леверн расчистил ей дорогу. Рыцарь выругался ей вслед, но Аде сейчас куда важнее было оказаться возле Винсента. Вот и он – прямо напротив нее, с хищным оскалом, который принцесса пожелала бы стереть из памяти. Винсент полоснул мечом по руке завопившего от боли противника, а Адалин, не обращая внимания на царящую вокруг опасность, заорала что было сил:
– Остановитесь! Прошу, хватит!
Винсент, поспешно справившись с противником, перевел на нее взгляд. Принцесса замерла посреди бесчувственных тел разбойников, напоминая дев из образов Санкти, разгневанных человеческими проступками: сложив руки на сердце, будто не давая ему выпрыгнуть, Адалин с укором смотрела на Винсента. Он застыл, стараясь понять, чем заслужил сквозившее в ее взгляде презрение,
