ангелочек сладким-сладким голоском спросил:
– Ты страждущий?
– Еще бы, – сказал я. – Конечно страждущий.
– Страждущий духом или телом?
– И тем, и другим.
– Отчего же страдает твоя душа? – поинтересовался ангелочек. – Может быть, оттого, что в наше время развелось так много отринувших протянутую им милосердную длань?
– И от этого тоже, – изо всех сил постаравшись придать своей физиономии постное выражение, сказал я. – Но более всего, оттого что она вот-вот расстанется с бренным телом, в котором обитает.
– Ага, – глубокомысленно произнес ангелочек. – Вот так значит?
– Ну конечно. Я из тех, чью душу еще можно спасти. Но прежде надлежит позаботиться о моем теле. Ему угрожает гораздо большая опасность.
Глаза ангелочка вдруг сузились. Добрыми и ласковыми их теперь назвать было трудно.
– Нет ничего важнее души, – металлическим голосом сказал он. – И ошибается тот, кто сначала заботится о теле, а потом уже о душе. Советую тебе хорошенько обдумать эту мысль и встать, наконец, на правильный путь.
– Обдумал, уже обдумал, – поспешно сказал я. – И готов, хоть сейчас, встать на этот самый путь, но только сначала…
Бац!
Ангелочек с громким хлопком исчез и на его месте появился серафим, с сурово сжатым ртом, пылающими глазами и огромным, отливающим золотом мечом в руках.
– Пади грешник перед воином божьим! – прогудел он низким басом. – Пади и покайся.
Я тяжело вздохнул.
Ну вот, и здесь облом. Черт бы побрал всех святош на свете. Черт бы их всех побрал.
– Значит, ты продолжаешь упорствовать? – вопросил серафим и замахнулся на меня мечом.
Лань перестала щипать траву и завопила тонким голоском:
– Покайся! Покайся, пока на тебя не опустилась карающая длань.
Я обречено махнул рукой и двинулся дальше, высматривая следующую дверь. И увидел ее, почти совсем незаметную, украшенную всего лишь одним, похожим на подсолнух, цветком. Мне даже показалось, что она приоткрыта, и стоит к ней подойти…
Да нет, этого не может быть. Какой дурак здесь, в кибере, умудрится не только забыть закрыть на замок дверь своего дома, но даже оставит ее приоткрытой, словно приглашая напрошенных гостей? Мне это всего лишь показалось.
Я сделал еще пару шагов к двери, совершенно четко разглядел, что она приоткрыта, и вдруг остановился.
Слишком легко, слишком просто. Так не бывает. Хотя… Бывает, но при одном условии. Если эта приоткрытая дверь – ловушка. На кого она поставлена? Ну конечно, на меня, на кого же еще?
А если я все-таки ошибаюсь и передо мной единственный шанс на спасение, немыслимая, невероятная удача, из тех, которые выпадают только таким придуркам, как я?
Так удача или ловушка?
И времени оставалось совсем мало. Надо было на что-то решаться, сейчас, немедленно.
