зависит от того, как я себя поведу.
– Так, сигареты оставишь мне, а то я без курева не человек, – распорядился я. – Теперь деньги. Бабки есть?
– Есть немного. – Он полез в карман брюк. Долго там копался, потом наконец что-то вынул. – Вот, триста рублей.
– И всё? – Я был явно разочарован. – Да на такие деньги не то что до Москвы – до уральского хребта не доберёшься. Ладно, давай пока эти. На месте что-нибудь придумаем.
Я вспомни про свои семь штукарей, которые сейчас бы мне очень пригодились. Увы, в эту самую минуту они грели карман того самого бандюка в солнцезащитных очках, который с сегодняшнего дня открыл на меня настоящую охоту.
Позвонить! Мне нужно будет срочно позвонить матери и предупредить… о чём? о том, что меня хотят убить, а заодно и её с Васькой? Нет, в лоб я такого сказать не мог, надо было что-то придумать. А с другой стороны, что здесь можно придумать? Если она будет знать о реальной опасности, которая угрожает ей и её внуку, она сможет принять адекватные меры безопасности. Может, ей обратиться в милицию? И что она им скажет? Что где-то в далёкой Сибири банда преступников пытается убить её сына? Я предвижу реакцию доблестных защитников правопорядка: мол, когда убьют, тогда и приходите, а пока не мешайте работать.
Позвонить и всё рассказать. Да. Как бы тяжёл не был для неё этот удар, она должна знать. Недомолвки, недосказанность могут только испортить всё дело. Пусть где-нибудь скроются. Переждут, пока я что-нибудь не придумаю. Найдут такое место, что ни одному профессиональному ищейке в голову не придёт, что её нужно искать именно там.
– А может до Куролесово? – вторгся в мои мысли голос рыжего. – А, Иван Петрович? Вёрст сто пятьдесят останется, часа за два одолеем.
Я медленно покачал головой. Мысль очень даже разумная. Там меня точно искать никто не будет. Затаиться на какое-то время, а там, глядишь, и решение созреет. Однако одно «но» перечёркивало все достоинства такого плана: Васька. И ещё мать. Они связывали меня по рукам и ногам.
– Нет, бухгалтер, не выйдет. В Москву мне надо. И очень срочно. Но сначала ты найдёшь мне телефон, междугородку, там, на станции. И продашь эту тачку. За штукарь, за пятихатку – за сколько хочешь, но чтоб деньги были. Понял?
– Но, Иван Петрович! – возразил рыжий. – У меня не получится. Кто ж её такую купит? Да ещё с надписью «милиция» на боку.
– Кому надо, тот и купит. Тачка на ходу, ещё лет эдак с пяток побегает. Перекрасить только – и как новая. Толковому хозяину это раз плюнуть. В хозяйстве-то ещё как пригодится.
Рыжий промолчал, однако одного короткого взгляда на него было достаточно, чтобы понять, как напряглись его мозговые извилины. Давай, парень, кумекай! Раз увязался за мной, тяни лямку вровень со всеми. Авось и будет от тебя какой толк…
На станцию Таёжная мы прибыли, когда солнце уже подбиралось к зениту. Становилось жарко, и даже близость тайги не спасала от надвигающейся духоты.
Мы оставили машину на станционной
