на поиски приключений, так что решение нужно было принимать в одиночестве.
– Сколько нужно времени, чтобы постичь основы? Мне не нужно военное дело, только изучение всего, что касается силы паладинов и того, откуда она появляется.
– Годы, Максимильян, многие годы, – ответил граф. – Моя сила появилась тогда, когда мне грозила смертельная опасность, до этого я так же, как ты, считал, что занимаюсь ерундой и трачу своё время напрасно.
– Ого?! – Признание было поразительным. – И тогда ты поверил в Бога?
– Верно, тогда в моём сердце поселился Господь и душа перестала метаться в потёмках.
– Да уж, выбор у меня теперь просто роскошный, – с иронией произнёс я, – отправиться к магам, зная, что нет способа их победить, рассчитывая только на скрытное проникновение, или начать верить в Бога со слабым шансом овладеть силой паладинов.
– По крайней мере, это больше, чем то, с чем ты приехал в столицу, – справедливо заметил граф.
– И ведь не поспоришь с тобой. – Покачав головой, я поворочался, стараясь устроиться поудобнее. Хотя в отличие от паладина я положил свой спальный мешок не на голую землю, а на охапку свежескошенной травы, всё равно спать было не совсем комфортно. Как бывало и после всех ночёвок у костра, под утро, одна часть тела обязательно замерзала сильнее, чем та, которой ты был повёрнут к костру.
Глава 3
Новичок
Дети от пяти лет и юноши в возрасте до восемнадцати в остолбенении смотрели на меня и настоятеля монастыря, когда мы вошли в общую столовую, где подопечные сидели за рядами столов. Попросив минуту тишины настоятель, представил меня:
– Ваш новый товарищ, Максимильян. Надеюсь, вы подружитесь.
Затем незаметно подмигнул мне и, улыбнувшись в бороду, быстренько слинял. Он сам был в недоумении, когда граф привёз босого меня, одетого в одну холщовую робу, и так же представил, как ищущего слово Божье. Настоятель был категорически против, говоря, что я слишком стар для этого, на что паладин показал ему письмо от главы ордена и произнёс слово «надо», так что тому пришлось смириться и подчиниться. Поэтому, представив меня своим юным воспитанникам, он получил свой заряд бодрости, увидев их остолбенение.
Под всеобщими взглядами, в которых было больше любопытства и недоумения, чем недовольства, я подошёл к раздаточному столу, получил кусок хлеба, тарелку чечевичной каши и стакан молока, затем сел на ближайшее свободное место, рядом с пятилетками. С другого стола, где сидели взрослые подростки, раздалось фырканье, которое сразу же прервалось спокойной речью повара, стоявшего на раздаче:
– Гнем, Вирт – сегодня вы дежурные на кухне.
– Да, наставник. – Эти же голоса, только сильно разочарованные, раздались с того же места, откуда недавно прозвучали смешки.
«На этой еде я долго не проживу, – вздохнул я, осматривая свой нехитрый обед, – и что меня заставило поддаться на уговоры графа?»
Приехав
