окончательно от бескормицы.
«Как дальше жить?» – подумала она.
– Ты не переживай, – сказала Выхухоль. – У нас тут грибов много, ягод. Земляники хоть отбавляй, черники.
– Я грибы и ягоды не ем, – сказала Змейка.
– Ничего, привыкнешь. Мы здесь все на подножном корму. Остальные привыкли, и ты привыкнешь. Вытянешься, в тело войдешь. Здесь у нас все быстро растут. Химзавод военный, что уж они там химичат, не знаю… Насадкинская аномалия, слыхала?
Она налила молока в свернутый лист лопуха и протянула Гремучей змейке.
Змейка отпила глоток и зажмурилась. Потом снова открыла глаза. Глаза у нее оказались синие-синие.
– А грибы я все равно есть не буду, – сказала она.
– Ну-ну, – ответила Выхухоль, – все так сначала говорят. А потом лопают всё подряд за обе щеки, за шкирку не оттащишь.
– А я вот не буду, – сказала Змейка.
Выхухоль и Рыбка
Выхухоль сидела на берегу речки и болтала в воде ногами.
Или лапами?
Из воды высунулась Рыбка и стала смотреть на Выхухоль.
– Ну, что вылупилась, Выхухоли не видела? – спросила Выхухоль.
– А вы Выхухоль? – спросила Рыбка. – Какая-то вы… Э-э-э…
Ротик у нее был удивленно открыт и образовывал идеальную букву «О».
– А то кто же еще? Ты что, не местная? – спросила Выхухоль. – Что-то я тебя раньше не видела, пеструха.
– Я не пеструха, я из Японии, я карпия, – сказала Рыбка.
Она так и стояла почти вертикально на плавном течении, работая хвостом, а рот у нее был зафиксирован точнехонько на уровне воды. Как воронка. Но вода туда почему-то не заливалась.
«Как только не захлебнется?» – подумала Выхухоль.
– Ну, и откуда ты взялась здесь? – спросила она.
– Я выпала из самолета, – ответила Рыбка.
– А, – сказала Выхухоль. – Ну, да. Конечно. Откуда еще.
Она поболтала ногами, рыбку качнуло.
– Аквариумист менял воду, и вот… – объяснила Рыбка.
– В туалете менял? Что ж у них там у всех руки косые в этих ваших самолетах.
Рыбка пошире открыла узкие глаза.
– Не про тебя речь… Да ладно, мне-то что, – сказала Выхухоль. Помолчала. – Не холодно тебе у нас? В Японии поди теплее, возле этой вашей Фудзиямы с горячими источниками.
– Привыкаю потихоньку, – ответила Рыбка. – Только поговорить не с кем. Другие рыбы от меня шарахаются.
– Ну да, больно уж ты пестренькая. Была бы просто красная, а то еще и с пятнами, а нос вообще черный, – сказала Выхухоль. – Много отцов, что ли?
– Нет, порода такая, – сказала Рыбка. Она опустилась в воду с головой, поплавала туда-сюда и опять приплыла.
– Да ты не грусти, – сказала Выхухоль. – Тут у нас интернационал. Гремучая змейка, Мальчик,
