не возникли бы – разум уж слишком точен в своей работе, чтобы позволить себе иметь два разных понятия об одном и том же.
Мы имеем не разные понятия о любви, а разные понятия о том, что зовем любовью.
Это означает, что мы не понимаем, что есть любовь, а что принято ею считать в разных культурных слоях и сообществах. К тому же, очевидно, что, имея множество разных заимствованных из культуры образов того, что такое любовь, мы не имеем собственного понятия о ней.
В действительности, эта очевидность обманчива.
Мы все знаем, что такое любовь, а зная, имеем и понятие о ней. Но не верим себе. Просто потому, что предпочитаем верить тем людям, которые поумнее нас. Но как такое возможно? Представьте себе, что вы хотите выпить воды, но не верите своему вкусу и ищете научного руководства в деле выпивания воды. И будете пить то, на чем висит авторитетная этикетка, подтверждающая, что эта жидкость вода. В научной лаборатории это правильный подход, но на кухне…
Впрочем, пример не совсем удачный, потому что сейчас с водой так же плохо, как и с любовью. Иной раз и святую воду лучше отдать на химическую экспертизу. Но приведу пример более глубинный: нужно ли вам мнение авторитетов, чтобы понять, что сосущее чувство в желудке, которое вы испытываете, есть голод. А давящая боль внизу живота – позывы к мочеиспусканию?
Вот и с любовью, мы все прекрасно знаем, что это такое, но предпочитаем почему-то собирать мнения. Почему?
Ответ может быть только один: нам нужна не любовь, а то, что дают эти мнения. А что они могут давать? Просто подумаем: если это мнения общественные, то есть мнения определенных сообществ, значит, используя их, мы играем в какие-то игры сообществ или с сообществами. Народная психология называла их мышлением свойства. То есть поведением, которое имеет целью сделать тебя своим в каком-то сообществе. А точнее, в избранном тобою сообществе.
И вот мы нахватываем знания о том, что такое любовь, как знания об определенном поведении, которое принято в том сообществе, где ты хочешь занять хорошее место. Это определённо видно по тому, как компьютерное сообщество, комса, развращает девочек, которые хотят с ними дружить. Компьютерному мальчику не хватает времени на жизнь, компьютер съедает все. Поэтому он перекладывает на компьютер и задачу ухаживания за девочками. Попросту, обрабатывает всех желающих войти в это сообщество девочек порнографией, добиваясь простой вещи: когда девочка наконец прорвется к своему сетевому знакомому, она должна быть уже в готовности быстро раздеться и лечь на диван. А потом незаметно исчезнуть, оставив своему благодетелю пару банок дешевого пивка…
Точно так же навязывают свои понятия о любви и все остальные сообщества. А мы их берем. Почему? Потому что они ключи от этих сообществ, орудия, обеспечивающие узнавание тебя в них как своего. А это значит, что понятия об общественной любви просто не могут быть одинаковыми. Мы их коллекционируем на случай надобности. А потому путаемся в них, когда приходит настоящее…
Вот
