губы добрались до уха, начав возбуждающе посасывать и прикусывать мочку, и в моей голове снова затуманилось, а изо рта вырвалось просительное «да-а-а!». Руки… Его руки были не скромнее языка и, на мгновение сжав пальцами мои бёдра, он начал выводить неведомые узоры на коже. Хаотично перемещаясь, мужские пальцы были, казалось, везде: на животе, на ягодицах, на внутренней стороне бёдер, и буквально миллиметра не хватало, чтобы они добрались «туда».
Это продолжалось долго. Слишком долго!
От страха и неуверенности не осталось и следа, желание близости затмило всё, и я сама не заметила, как начала просить.
– Ну же… Давай… Что ты тянешь… Дай мне, дай…
Я не услышала, а скорее почувствовала его высокомерную ухмылку, пробежавшую по моей шее лёгким ветерком и вот рука замерла… И палец, словно в насмешку, мазнул по мокрой щелочке. Дразня. Возбуждая. Раздражая…
И…
– О-о-о…
Первое проникновение показалось мне настолько желанным, что я выгнулась навстречу, словно пытаясь завладеть чем-то большим, чем всего лишь палец. Мне было стыдно, и одновременно с этим я злилась на мучителя. Специально! Он делал это специально!
Слишком медленно, слишком. Чересчур!
– Да трахни ты уже меня по-норма… – мой рот заткнули жестким поцелуем, который снова разогнал жалкое подобие мыслей. Наглый язык ворвался в рот, требуя замолчать и подчиниться, рука болезненно сжала грудь, вторая лобок, но не это обидело больше всего.
Он вынул палец!
Черт возьми! У него что, члена нет?!
Разозлилась снова и попыталась прикусить его язык, но он успел его вынуть и в отместку больно укусил меня за губу, тут же отстранившись. Навис сверху, тяжело дыша, затем ухмыльнулся так, что в груди на мгновение заледенело от нехорошего предчувствия и… начал медленно опускаться вниз.
Замерла, попыталась сжать ноги, потому что никогда не понимала и не принимала подобных ласк, но всё оказалось тщётно – ему хватило лишь завладеть моими коленями и принудительно развести их в стороны, чтобы добраться до самого сокровенного. Туда, где уже давно всё сжалось в один жуткий узел предвкушения и требовало не пальцев и даже не языка, а самого банального мужского члена.
Но увы…
– Оу-у-у!
Я ошибалась.
Я ошибалась?
Когда тело пронзила сладострастная судорога, я поняла, что дело нечисто – этот мужчина умел вытворять языком такое, что я лишь беспомощно стонала и скребла ногтями простынь под собой. Я даже пыталась как-то влиять на брюнета дрожащими от дикого возбуждения ногами, но он не обращал на это никакого внимания и делал лишь то, что хотел сам. Выводил кончиком языка узоры по бедрам, проникал вглубь, осторожно прикусывал жемчужинку клитора, тут же начиная вылизывать и доводить меня до изнеможения, иногда подключал пальцы, и тогда мне казалось, что ещё немного… ещё чуть-чуть…
Но этого не происходило.
Мне было уже физически плохо и трясло так,
