ничего не говорил.
Открывая дверь за дверью перед носом «паранормального эксперта», Эрих пропускал его вперёд и в конечном счёте вывел на улицу.
День стоял погожий.
От яркости августовского солнца Игорь зажмурился.
Немец же мягко сжал его локоть и ненавязчиво повёл в сторону благоухающей аллеи.
– Всё началось пару месяцев назад. Странной смертью скончалась моя родная бабушка. Её нашли в гостиной с перекошенным от страха лицом. Она сидела в кресле, а рядом валялось её вышивание. Я тут же был вызван из Дублина, будучи единственным наследником её особняка и прочего состояния. Я бросил работу и примчался. Она действительно выглядела страшно. Словно… словно перед смертью самого дьявола узрела, – на последнем слове Берхер сделался ещё бледнее, но Тиликова не отпустил, – прислуга поведала мне, что бабушка была уверена в том, что в особняке водятся призраки. С одними из них она говорила. Я знаю, что вы сейчас спишите всё на старческую болезнь… сам так сперва решил. Но в первую же ночь я отчётливо ощутил чьё-то присутствие. Это сложно описать… ведь глаза мои не видели ничего необычного. Спустя два дня приехала моя кузина с мужем и дочерьми. На похороны. А ночью после похорон одну из девочек, Хиллари, нашли с точно таким же перекошенным лицом. Она умерла от испуга. Полиция провела расследование и развела руками. Преступника словно не было. То и дело я слышу шаги, смех, шёпот… И не только я. Моя кузина и её супруг тоже. Они остались в доме и хотят докопаться до истины. Вы – наша последняя надежда.
Игорь остановился.
Они уже находились на аллее, между ровных рядков свежевыкрашенных белых скамеек.
Что-то внутри бывалого разоблачителя шевельнулось. Кажется, эта история по его части.
– Хм. А где этот дом? – перекинув портфель из одной руки в другую, тихо спросил он.
– В двадцати минутах езды от Берлина, – бодро ответил немец, тут же распрямив плечи.
– Я могу попробовать осмотреть его. Но только после визита к той несчастной, о которой толковал…
– Боюсь, время поджимает. Будут новые жертвы. Спустя две недели особняк займут сироты, я имел неосторожность сдать дом за гроши попечительскому совету, ибо не нуждаюсь в деньгах… – Берхер отпустил локоть Тиликова и с живой надеждой уставился в его серые глаза, – может, у вас есть помощник, что смог бы вас заменить в доме той несчастной?
– Возможно, – помедлив, отозвался Игорь, – мне нужно позвонить.
***
Дом, о котором говорил Берхер, пленил своим хмурым величием: серые каменные стены казались стальными, на крышах там и тут сидели чёрные гаргульи, злобно ухмыляясь…
Сойдя на дорожку, ведущую к особняку, Тиликов присвистнул. Шляпу он не носил из принципиальных соображений, оттого его русые волосы затеребил ветер.
От погожести вчерашнего денька не осталось и следа: небо
